Барские забавы

не спрячешься, белым пятнышком среди деревьев мелькаешь, да целомудрие пятном крови подтверждалось. Догонит парень девку, уложит, сарафан задерёт, да елдак свой ей в лоно запихивает. Главное елдак вставить, да целку сорвать, чтоб кровь пошла, тогда невеста твоя, можно забирать. А коли не догнал, да вырвалась девка, или елдак не крепкий оказался, и девица целомудрие своё уберегла, то остаётся она в Сосновке местному кавалеру на радость. А все остальные жители деревни следят за событиями, смеются, да над приезжими женихами надсмехаются, да девкам своим прятаться помогают. Шмакодявки мелкие, не признанные барином невестами, тоже в белых сарафанах по лесу бегают, женихов путают, да с пути сбивают. Вселиться народ, парни до изнеможения по лесу носятся, а девки, дрожа о страха, честь свою спасая, до самых сумерек в чаще скрываются. Кто утром с восходом солнца, в чистом сарафане из лесу выйдет, тот в деревне остаётся, да подарок от барина получает. А кого на руках вынесут, да в сарафане пятнах красных, ту на телегу себе кидает парень и везёт в дальние края, от родителей и подружек, жениха любимого. Радость и горе, вместе на этом празднике.

Вот и в этом году настал черёд девяти девок. Две из них Акулина, да Настасья, уже два года назад, были выставлены на обозрение барина, а Настасья чуть было не попала к нему в усадьбу. Настолько хороши были девки. Красавицы, каких свет не видывал, стройные, здоровьем пышут, глазками сверкают, грудь выставляют. Барин уже было хотел Настасью оприходовать, да кто-то из сельчан крикнул: «Да, девахе то 12 зим тока, барин! Порвёшь!», и засмеялся народ. А барин удивился, да ответил: «Ух ты, прям не верится, что малая такая, а по виду уж невеста! Что ж с тобой дальше то станет? Наверно слепить красотой будешь!» оставил девку на вырост, да другую девицу взял. И на следующий год, увидев что пуще прежнего расцвели девки не стал их в строй ставить, да в охоту пускать. Увидел барин выгоду великую. О красоте девок разнеслась молва по всей губернии, и поехали к нему женихи с богатыми выкупами. А барин и рад, казна полнеет, а труда никакого. Но в это лето настала пора выпускать девок в лес. А то прозовут обманщиком и губернатору пожалуются, несдобровать тогда.

У Акулины жених был Матвей. Сильный и крепкий детина. Плечи широкие, мышцы железные. Трудолюбивый и добрый. Ох как любили они друг дружку. Целовались и миловались, прячась от глаз людских. Уговаривал её Матвей бежать к разбойникам на Урал: «Будем сами себе жить, вместе. А то заберёт тебя какой злодей, да и не увидимся мы более!» Но боялась Акулина ослушаться слова родительского, отказывалась: «Нет Что ты!! Меня батюшка тогда проклянёт! Не будет нам счастья без благословения! Будем богу молиться, он сил моим ножкам придаст, да дорожку укажет, что бы спаслась я от чужеземца!»

А Настасью готовили для барина. Знали её родители, что приглянулась она ему. Значит в этом году заберёт её с собой, да подарков богатых оставит в замен. Потому берегли её как зеницу ока. Парней во двор не пускали,...

корчился, пришёл в себя, да руками за сухостоину взялся, потянул её, да с корнем вырвал, да как приложится по спине третьему, того как ветром с девки сдуло, упал без памяти. Замахнулся он на первого, да тот отскочил в страхе: «Да ну тебя, ирод! Жизнь девки дороже! Забирай!». Обрадовался парень, откинул оружие своё, да на Дуняшку полез. А девка от ужаса увиденного, забоялась, что убьёт её парень, если она вырываться будет, ноги раздвинула, щель выставила: «Вставляй елдак свой, парень, не губи меня!» А парень и рад тому, штаны спустил, приставил кол свой, да как вдарит. Дуняшка пискнуть не успела, как натянул он её на пику свою. Кричит девка, на елдак насаженная, дёргается. Олюшка как увидела это представление, так ещё больше испугалась: «Ну уж пусть сестра сама выпутывается, мала я ещё для такого! И зачем я Матвею согласие дала?» И повела девка дальше цыгана.

Греется Акулина на полянке возле Ламбушки, да не знает, что ведёт к ней Олюшка погубителя. Вдруг слышит девка треск сучьев в лесу, идёт кто-то. Заметалась девка, куда бежать, куда деваться. Полянка открытая, не кустов тебе, ни кочек. «Вот дура! Надо было в малинники сидеть!», — ругает себя девка и чувствует, как холодно в животе становится, да ноги немеют. И выходит из лесу парень, но рада ему Акулина, потому как Матвей это. Подбежала к нему девка, обняла да целует: «Ох и испугал ты меня Матвеюшка! Как сердце стучит!» Обнимает девку парень, радуется: «Да уж темнеет Акулинушка, скоро ночь наступит, тогда костёр разведём, да будем утра дожидаться, а там уж с зорькой и выйдем в деревню!» Сели парень с девкой рядышком, милуются, да будущее планируют. Да тут из лесу Олюшка вышла а за ней цыган. Подошли они к парочке милующейся, да так неожиданно и тихо, что те вздрогнули. «Ну вот! Она!" — зарычал радостно цыган.

Матвей в драку полез, за любимою свою, но Акулина крикнула: «Стой Матвей! На каторгу попадёшь и меня...