Дашка

Слёзы унижения брызнули из глаз бедной Даши, и не помня себя она наотмашь врезала по наглой физиономии Ленки, отчего она упала на песок. Ленка и сама заревела от боли, пацаны разинув рты стояли как вкопанные переводя взгляд с Дашиной мощно выпирающей груди на упавшую «командиршу» и обратно. Подняв упавшие вещи, Даша побежала без оглядки. Вслед Ленка ей кричала угрозы и плакала больше от потери достоинства, нежели уже от боли. Догонять её никто не стал.

Как была, в купальнике, с полотенцем, и платьем под мышкой, Даша побежала к сеновалу. Она не хотела рассказывать матери о случившемся.

За всхлипываниями она не услышала как в амбар пришёл дядя Захар. Кряжистый, усатый мужик, с большими и сильными руками, он считался местной грозой хулиганов.

— Ты чего плачешь, золото? — тепло, по-свойски спросил дядя Захар, держа в руках увесистые вилы.

Вздрогнув от неожиданности, Даша, стала утирать слёзы с раскрасневшихся глаз.

— Ничего, дядь Захар. Просто... просто... — не закончив фразу, Даша снова разрыдалась. Ей было больно и обидно от произошедшего. Её унизили, чуть не раздели, единственное её утешало, что она смогла дать сдачи, но теперь она будет бояться выйти на улицу, из-за угроз мстительной Ленки. А она уж точно ей не простит того что было. Даша проклинала свою беспомощность и ещё больше — телосложение, доставляющее ей столько бед.

— Ну, ну, будет тебе, — ласковым голосом запричитал Захар, попутно оглядывая сочную Дашку. Захар выглядел старше своих сорока, из-за постоянной работы на солнце, хотя телом был много крепче большинства молодых ребят, которые увлекались алкоголем и куревом.

Захар сел рядом и стал оглаживать спину и плечи плачущей девушки. По-отечески прижав к себе, он ощутил волнующее тепло девичьего упругого тела. Невольно он сравнил её со своей Марьей. Сварливая сухопарая жена, которую обрюхатил по пьяной молодости, к сожалению, уже давно не интересовалась мужем, и он отвечал ей взаимностью.

Даша, ощутив прикосновение разомлела ощущая поддержку. Ей стало комфортно. Молчаливый отец редко уделял внимание дочери, стараясь почти всегда перебросить все проблемы на мать, а Даше так не хватало мужского внимания. В обоих смыслах.

— Дядь Захар. Скажите, я красивая? — выпалила Даша, собравшись с духом.

Фермер повернул её к себе, и посмотрел на покрытое веснушками простенькое, но обаятельное личико. Глаза девушки смотрели преданно.

— Конечно красивая, девонька, кто посмел тебя в обратном убеждать?

— Ребята смеются надо мной, обзывают по-всякому. Обидно очень, — воспоминания заставили Дашу всхлипнуть.

— Охохох, — по-доброму всхохотнул Захар, — это ж дети, они злые, наплюй на них. Не слушай. Всегда ходи с поднятой головой, и никто не посмеет тебе ничего сказать!

— Они ещё больше будут обзываться, я знаю!

— Ну что они такого тебе говорят, что ты так реагируешь? Неужели ты думаешь, что заслуживаешь этих слов?

...

— Я... я не знаю. Я такая толстая. Они меня называют, — Даша никак не могла успокоиться, — К... коровой! И ещё... «Вымя», всё из-за них, дурацких! Как бы я хотела, чтобы они стали меньше или исчезли совсем! И зад этот жирный!

«Ох уж эти завистливые дети», — подумал Захар. Даша и впрямь была фруктовым пирогом. «Вся в мать!" — похотливо вспомнил он, как бегал в своё время за неприступной Светланой, у которой уже тогда была большая и стоячая грудь. У дочери она была не меньше.

— Перестань, доченька, всё у тебя хорошо. Ты же девушка, так и должно быть, — успокаивал он её, гоня прочь похотливые мысли: «Ребёнок же!»

— Вы как мама говорите прямо, — призналась Даша и её понесло, — но всё равно! И парни на меня не смотрят, знаться со мной не желают, я на улицу выйти боюсь, не хочу чтобы смеялись и почему если так и должно быть — у других девочек не так, а? Вон у Ленки наверно вообще ничего там нет.

Захар понял, что речь о дочери Васьки-алкаша. Больше похожая на мальчика Ленка росла диким зверьком.

— Ннууу, — протянул он, — не всем достаётся такое богатство.

— «Богатство»?! — вскрикнула Даша, схватив свои груди снизу отчего сделалась соблазнительная ложбинка, — это не богатство! Это проклятие какое-то! Вы тоже смеётесь надо мной, дядя Захар!

Захар опешил от такого внезапного напора и уставился на великолепные шары Дарьи.

— Девонька, успокойся, не смеюсь я...

— Смеётесь! Все смеются! Над этими сиськами уродскими! Я видела девочек других голыми, у меня даже соски не такие! — выпаливала Даша, не помня себя, все свои сокровенные переживания, — У всех нормальные, а у меня вот!

И тут Захар окончательно ошалел. Даша сдёрнул лиф купальника вниз оголяя то, над чем так потешались ребята. Две сочные женские спелые груди выпрыгнули прямо перед лицом опешившего мужика. Соски размером с крупную сливу задорно торчали вверх, тёмно-розовый набухший нежный ореол продолжал сосок и был слегка сморщен, выдавая нервное возбуждение хозяйки. С виду грудь была очень чувственной. Захар оглядев это богатство инстинктивно потянулся к нему рукой, под грубые пальцы попал нежный сосочек левой груди. Даша ойкнула и расслабилась, от чувствительной груди побежали тёплые волны, как в те часы блаженства которые она устраивала себе каждый день. Только теперь её трогает взрослый, красивый мужчина, пускай и годящийся ей в отцы.

...