Ленка. День первый

ну не надо, ну отпусти! - верещало "голопопое чудо".
И я её отпустил. Не то чтобы совсем отпустил, но взял её ручки в обе свои руки и поставил Ленку перед собой, опять держа её ножки у себя между колен. Подол платья упал на место, так что видно мне не было ничего, но красная как рак Леночка вырывалась и бормотала...
- Борька, отпусти! Борька, отпусти!
- А, значит, хоть чего-то тебе стыдно! Слушаться будешь? Уроки сделаешь?
Взяв с мало что соображающей Ленки торжественную клятву, я выпустил её "на волю, в пампасы".
- ... А то раздену догола, раз ты этого стесняешься. Надо же тебя как-то наказывать, правильно?
Кое-как натянув трусы, Леночка пулей выскочила из моей комнаты, успев на пороге показать мне язык и крикнуть "дурак !".
Я вернулся в свою засаду под дверью. Теперь Ленка поняла, чего я хочу. Вроде бы и она совсем не против такого приключения, раз не разревелась, да ещё дразнится. Весь вопрос, хватит ли у неё смелости?
На улицу Ленка намылилась минут через пять. Пока она пританцовывала около входной двери, стараясь справиться с нашим стареньким замком, я оказался сзади неё.
Ленка попыталась прошмыгнуть у меня под рукой, но я успел её прижать за талию к себе. В результате получилось, что она висит в воздухе у меня подмышкой головой назад, спинкой кверху. Одна её рука скреблась у меня за спиной. Вторую, чтоб не мешала, я свободной рукой завёл Ленке под животик и держал там той рукой, которой её обнимал.
Трусики удалось стащить только до колен, потому что Леночка изо всех сил сжимала ножки. Зато босоножки и гольфики снялись с первой попытки.
Притащив малышку к себе в комнату, я бросил её кверху попкой на диван, сел ей на коленки и отпустил обе ручки. Пока Ленка безуспешно старалась выскрести из-под меня свои трусики, я расстегнул ей пуговицы на рукавах и воротничке платья и, не реагируя на протестующие вопли, стащил платье и оказавшийся под ним топик. С трусами я справился просто... встал и, стаскивая их одной рукой, другой слегка пощекотал ленкину ступню и она сама выдернула из них ножку ...
Воспользовавшись свободой, Ленка тут же свернулась калачиком, но тут я окончательно вытряхнул её из трусов, перевернул пузиком кверху и начал щекотать, лапать, шлёпать - всё сразу.
Тут уже голышке стало не до протестов - она только успевала ойкать, хихикать и пыталась сообразить, как можно двумя тоненькими ручками закрыть одновременно свою прямо-таки созданную для шлепков попку, маленькие сисята и начавшую взрослеть письку... Она пыталась перевернуться на бочок, но я каждый раз возвращал её на спинку.
Когда я поймал ритм, у нас с Леночкой вышло что-то вроде танца...
- Я щекочу малышку за бока и она сгибает ножки, подтягивая колени к подбородку...
- Тут я звонко шлёпаю её по выставленной попке и голышка резко бросает ноги обратно, даже прогибаясь дугой, как в мостике...
- Я тереблю пальцами эту замечательную пельменьку, которой Ленка тычет в мою сторону...
- Её лапки рвутся на помощь оскорблённой письке, а мои руки уже на открывшихся ладненьких лисятках - сисятках...
- Мой милый котёнок закрывает ладошками свои пока скромные близняшки, я в это время соскальзываю с них на "щекотальные" местечки и мы начинаем новый тур этого необычного вальса...
Я потом, когда у Пастернака прочитал, помнишь, "на освещённый потолок ложились тени; скрещенье рук, скрещенье рук, судьбы скрещенье...", так задумался, может, у него тоже такое чудо прыгало, скользило и извивалось под руками, а?
Когда я наконец смог остановиться, Ленка уже была вся потная, красная и дышала, как загнанная лошадь. Она тут же вытянулась "солдатиком", закрыв одной ручкой письку, а другой - грудки.
Я смотрел на малышку - голышку, и испытывал к ней какие-то необычные чувства. Братские, что ли?.. Такая она вся была маленькая, голенькая, беспомощная, что хотелось сгрести её в охапку, гладить, тискать и никогда - никогда не отпускать от себя.
Она тоже на меня таращилась как-то странно, будто первый раз увидела. Самое удивительное - Ленка молчала. То ли и у неё разные чувства прорезались, то ли понравилось голышом на диване кувыркаться?
Я не выдержал, сел к ней на кровать и посадил этого зайчонка к себе на колени.
- Отдай, Борька, - попросила Леночка, протягивая руку в сторону своей разбросанной на полу одежды.
- Чтобы ты опять на улицу смылась? - уточнил я, потрепав её по волосам.
- Ну пожалуйста... Ну мне же стыдно... Я ведь не могу так ходить... Мне ведь двенадцать, а не три годика... - забормотала Ленка, вдруг стремительно краснея.
- Вспомнила через полчаса, - засмеялся я и спустил голышку на пол. - Только пообещай, что не удерёшь, а сядешь за уроки.
Она натянула трусики и топик, взяла платье и пошла в коридор подбирать свои босоножки и носочки. А я завалился на диван, уставился в потолок и попробовал сообразить, что же это у нас с ней такое стряслось,...