На звездолете

— А вы? — Марк посмотрел Ларсе в глаза. Красивая все же, черт ее побери, и как держится — словно королева на великосветском приеме! Пожалуй, она ничем не уступает Дерни Кайз, только они бесконечно разные — как Инь и Ян.

— Мне по штату не положено, — спокойно ответила она.

— А то, что вы приходили ко мне в аппаратную...

— А тебе не понравилось? — вскинула она свои тонкие брови. — Впрочем, я, в отличие от некоторых, никого не насилую.

Марк вдруг с удивлением понял, что в нем вновь поднимается волна страстного желания к этой необычной женщине и он принялся усердно работать ложкой, опустив глаза в тарелку. Через некоторое время он сказал:

— Я действительно хотел бы, что бы вы пришли ко мне. Но сейчас все это оборачивается для меня несколько неприятной стороной.

Ларса усмехнулась.

— Вот на этот случай я и выпросила у капитана для вас парализатор. Я же предупреждала — все на этом корабле просто шлюхи, палец им в рот не клади...

— А действительно у вас были прецеденты, когда ваши девушки залюбили кого-то до смерти? — сам того не ожидая спросил Марк.

Ларса удивленно посмотрела на него.

— И от кого эта информация?

— Капитан сказала.

Ларса кивнула.

— Да, были... Но тебе это теперь не угрожает. После сей минуты к тебе, кроме меня никто не подойдет, гарантирую. А если у кого-то из слишком горячих чересчур засвербит в трусиках и она в запале осмелится попытаться изнасиловать вас — пользуйтесь парализатором. — Ларса некоторое время молча смотрела как он ест. — Знаешь, — медленно сказала она, — ты мне все больше и больше нравишься. Ты не такой, как все...

— Чем? — удивленно спросил Марк.

Ларса улыбнулась и встала из-за стола.

— Какие сейчас у тебя планы?

— Навещу Петра и отправлюсь в нижние отсеки. Вообще-то у нас сегодня плановая работа, но если не управлюсь сегодня можно и завтра доделать...

— Вечером я зайду к тебе, — она замолчала на мгновение, задумавшись, и добавила: — Надо о многом поговорить в спокойной обстановке... о целях сего рейса в частности...

— О пирате ... Глорвилте?

— И об этом, наверное, тоже. — Она пошла к дверям, но вдруг остановилась и обернулась: — Теперь ты расслышал, что никого подпускать к себе не стоит?

— Да, — покраснел Марк.

Марк с подносом подошел к каюте Петра — он решил сам отнести товарищу обед, дабы избежать хоть малейшего риска подвергнуть Петра новому сексуальному нападению. А Жаклин, по мнению Марка, вполне могла решиться на такое.

Запихнув парализатор за пояс, он правой рукой набрал шифр блокиратора. Войдя, он чуть не выронил поднос от потрясения: Петр лежал на своей постели вновь совершенно обнаженный, а перед ним на ковре сидела по-турецки, широко расставив ноги, нагая девица и не сводя глаз с мужской гордости Петра (которая, как подумал Марк, сейчас вряд ли кого могла возбудить, в таком непрезентабельном состоянии находилась) возбужденно теребила свои соски.

Марк движением заправского супермена выхватил из-за пояса оружие и наставил на девицу. Двери каюты закрылись. Женщина увидела Марка и встала, ничуть не стесняясь своей наготы. Марк узнал ее — это была Звана Трейк, она отвечала на корабле за бесчисленную компьютерную технику и прочую электронику. Два дня назад она отстраивала у них в аппаратной вспомогательный мультипроцессор и Марк полтора чача пялился на ее обтянутый материей зад. Сейчас Марк чуть ли не с отвращением вспомнил о тогдашнем своем неумеренном желании любой женской плоти.

— Как вы попали сюда? — спросил Марк и посмотрел на Петра. На голове его лежало огромное мокрое полотенце. Вдруг Петр тяжело застонал и пошевелился. Марк облегченно вздохнул и вопросительно посмотрел на Звану. — Я вас спрашиваю, — нетерпеливо сказал он.

— Неужели ты считаешь, что для электронщика существуют какие-либо запоры на этом корабле? — издевательски ответила она.

Марк махнул парализатором.

— Я имею разрешение капитана пользоваться вот этой игрушкой. Не на полную мощь, конечно, но все равно неприятно. Поэтому быстрее одевайся и вон отсюда. Увижу здесь еще раз — всажу порцию без дополнительных предупреждений, — сказал Марк и сам подивился своему безапелляционному тону.

Звана молча и быстро оделась под прицелом излучателя и выпорхнула из каюты. Марк проводил ее взглядом, поставил поднос на столик и склонился над Петром. Тот открыл глаза и пустым взглядом посмотрел на товарища.

— Как ты себя чувствуешь, Петр? — как можно более тепло спросил Марк.

— Жить вредно — от этого умирают, — слабым голосом сказал Петр, улыбнулся криво как-то и, переведя дыхание, добавил: — Если лошадь не может добежать до финиша, то ее следует пристрелить. Из милосердия.

Это явно была цитата, но откуда она Марк вспомнить не смог. Он посмотрел на поврежденную ногу товарища, залитую стекотайном.

...