Не выдуманная история.

Стыд сковал меня полностью. Тогда дядя Миша позвал меня немного погромче и даже попробовал растормошить, но я был непреклонен. Изобразив только сонное мычание и даже немного поворочался для достоверности. Сделав ещё несколько попыток меня разбудить дядя Миша вернулся к комоду и через мгновение я почуствовал его руки на своём теле.

Он ухватился за мои трусики и спустил их вниз. Затем пододвинув меня на кровате прилёг рядом. Сердце моё замерло и я понимал, что происходит что-то странное, но единственное спасение для себя я находил только в полной симуляции сна. Рядом с моей головой улеглась голова дяди Миши и я почуствовал его дыхание на своих волосах. Затем его рука переместилась на мою попку и начала гладить самую дырочку. Раньше мне бы было щекотно, но сейчас мне было только страшно.

Погладив мою дырочку он начал потихоньку вставлять в неё палец проталкивая его всё глубже и глубже затем высовывая и вновь вставляя. Так продолжалось совсем недолго. Он перестал вводить палец и что-то стал делать со своим писюном. Об этом я скорее догодался, чем увидел. Да и не мог я ничего видеть поскольку лежал на боку спиной к дяде Мише. Обхватив меня за талию он изменил моё положение так чтобы моя попка торчала наружу как если бы я нагнулся за чем-нибудь.

Следующее что я почуствовал был опять палец, который он ввёл мне в дырочку в попе. Палец вошёл сразу и дядя Миша прижался к моей попке всем телом. Затем он его вынул и снова вставил и так несколько раз подряд продолжая при этом прижиматься к попке всем телом. Делая это он сразу как-то запыхтел и повторив несколько раз эти движения обхватил моё тело обеими руками и крепко ко мне прижался всем телом. Словно маленький ребёнок обхватывает плюшевого медведя в постели. И тут я понял, что пальчик в моей попке, который сейчас так часто входит в меня и выходит вовсе не палец, а маленький писюн дяди Миши.

Сказать, что мне было стыдно значит ничего не сказать. Я просто лежал не подавая признаков жизни. В попке уже было горячо, а дядя Миша потихоньку наращивал темп. Было ли мне больно – нет. Было ли мне приятно… врать не буду - я не помню. Помню, что в какой-то момент я перестал думать и лишь ощущал как меня переворачивают ,то на спину, то на живот.

Вот в таком положении я неожиданно и ощутил у себя в попке какое-то новое движение и затем влагу на своих ногах и простыне. В тот момент мне пришла дикая мысль, что дядя Миша пописал мне в попку, но в эту ночь было столько диких мыслей, что эта была ничуть не дичее всех остальных. И я еще долго был убежден, что тогда, в ту ночь он после бесконечных всовываний и высовываний своего писюна и впервые сделав мне по настоящему больно, сильно придавив руками мою попку к своему телу, помочился в неё. Притянув меня к себе и как бы натягивая на писюн он замер и я почувствовал пульсацию внутри себя и потекшую влагу. И это был первый явный момент когда мне было приятно.

Правда тогда я ещё этого не осмысливал, а только чувствовал, что это мне нравиться, где-то глубоко на подсознании. Закончив свои «труды» дядя Миша аккуратно протёр меня влажным полотенцем, одел на меня трусики и накрыв одеялом поднялся к себе. Я ещё долго лежал трупом и боялся пошевелиться. Мой собственный писюн стоял торчком, попа немного ныла, а сам я был оглушён. Я конечно был ещё мальчик, но уже знал о том, чем занимаются дяди и тёти когда спят вместе.

Дворовое образование в этом возрасте уже на многое открыло глаза, но я никогда раньше не думал, что может быть и такое. Во дворе все пацаны знали что-такое «ебаться», что писюн мальчика вставляют в писю девочки и так получаются дети и что некоторые нехорошие тети позволяют, некоторым нехорошим дядям это делать, с некоторыми нехорошими тётями и всё это было страшной тайной.

Словом в общих чертах я понимал, что меня, только что… ебали. И мне было и стыдно и страшно. Стыдно понятно почему, а страшно потому что завтра надо будет как-то общаться с дядей Мишей. А вдруг он знал, что я не спал. Или, если не знал, то вдруг догадается или как-то узнает. Нет, твёрдо решил я, - ни за что не признаваться.

Продолжение следует…