Отпуск. День шестнадцатый

Арабы протащили девушку на двухметровом импровизированном веревочном поводке на корму яхты. Со стороны она выглядела смешно и нелепо, пытаясь бежать на четвереньках, периодически привставая с колен и опираясь на носочки, для ускорения. Натянутая веревка туго сдавливала шею, поэтому сил и возможности принять более удобную позу у нее не было. Катю подвели к борту и практически бросили рывком на палубу. Повалившись на бок, она изможденно свернулась калачиком и зажмурила глаза. Ее пыткам не было видно конца.

Через несколько секунд, ей в бок ударила сильная струя воды. От неожиданности она вскрикнула и повернулась к струе спиной, пряча особо чувствительные места. Пройдясь по всему ее телу, от головы до пяток, дернув за веревку, ее попытались перевернуть, чтобы помыть таким образом еще и спереди. Катя не поворачивалась, сжимаясь всем телом в один мощный узел. Тогда до нее донесся голос на родном языке:
— Повернись, сука! А то хуже будет, сама знаешь!
Она удивленно повернулась и в компании арабов увидела и молодого матроса, который и держал в руке шланг.
— Повернись! Быстрее помоем тебя, да быстрее ебаться дальше пойдешь!
— Я не проститутка! — В сердцах крикнула она.
— Да мне похуй кто ты, лишь бы ты с этими уродами быстрее свалила отсюда! Поворачивайся, давай, а то они сами тебя сейчас развернут, сама понимаешь!

Катя испуганно повернулась, сев на попу и прикрыв рукой промежность и грудь. Она уже никого и ничего не стеснялась, но мощного напора воды справедливо опасалась. Матрос пощадил ее, он почти не направлял шланг на самые чувствительные части тела, тем более, что желая смыть с себя вчерашний позор, девушка сама стала интенсивно тереть свое тело.
Удовлетворившись результатом, арабы повели ее обратно в каюту. На этот раз, девушка предварительно встала на ноги, чтобы больше не изображать во время передвижения перепуганного жука. Пока ее вели, Катя на мгновение представила себя рабыней, пленницей на пиратском корабле, которая только вчера была членом королевской семьи и которую похитили торговцы живым товаром. Но вскоре, когда ее снова бросили на опостылевшую кровать, эти романтические фантазии тут же улетучились.

К своему удивлению, она правильно поняла короткий приказ араба на его языке, и послушно встала на кровати раком. Возбудив уткнувшийся ей в рот член привычными движениями, она прогнула спину. Приняв в сухое измученное влагалище вставший член, она мужественно, минут десять, терпела его короткие подергивания, сжав от дискомфорта зубы. Забрызгав ее ягодицы спермой, араб уступил место другу, который уже был сильно возбужден наслаждаясь Катиным профилем. От вида ритмичных покачиваний упругой груди во время фрикций мог член встал бы и у импотента.

С неудовлетворением оглядев ягодицы девушки, охранник схватил ее собственную руку ...

вскрикнула:
— Ай!

— Вот, другое дело! А то они чуть не заснули! — Обратился к Алексею Геннадий и продолжил порку. Нанеся еще около десяти ударов и, заставив женщину как следует поизвиваться от чувствительных ударов, он перешел к Лизе. Та, чувствуя силу удара через тело партнерши, с некоторой опаской ожидала своей очереди. Как выяснилось, опасалась она не зря. Мужчина смог выбить из нее подобие поскуливания с четвертого удара. На восьмом она уже кричала в полный голос. Вскоре Геннадий снова передал плетку Алексею и сказал:
— Давай сам! Или я увеличу силу удара, а я тебя уверяю, потенциал для этого еще есть. — Угрожал он растерянному гостю, ставя в безвыходное положение. Нельзя сказать, что Алексея не возбуждало происходящее, даже наоборот, член в его узких плавках уже давно не находил себе места. Мужчину больше беспокоил психологический и моральный аспект отношений. Ему было тяжело бить женщину, в которую он с каждым днем влюблялся все больше. Но вспомнив, что она сама пришла сюда и, более того, знала, что ее ждет и сама хотела этого, он сильно сжал рукой удобную рукоять плетки и хлестнул Лизу по лопаткам. Не ожидая удара по этой области тела, она дернулась всем телом и вскрикнула прямо в ухо Наташе.

Близость женщин друг к другу быстро перестала смущать и мешать им. Их больше пугала активность за их спиной. Причем, каждая из них видела замах и момент удара, поэтому легко рассчитывала мгновение удара с последующим напряжением тела партнерши и ее вскрика.
Алексей разошелся и нанес около двадцати приличных ударов по спине и ягодицам своей Лизы. Хоть они и уступали по силе ударам Геннадия, но все равно были болезненными и чувствительными.
— Хватит. — Прервал его доминант. — Теперь Наташу.

Алексей перешел за ее спину и от души, уже более уверенно отхлестал и ее. Женщина была менее привычна к экзекуции, чем Лиза, поэтому дергалась и кричала больше нее. Через двадцать своих ударов, он сам отдал плетку Геннадию.
— Понравилось? — Ехидно спросил тот.
— На удивление, да! — Уверенно сказал Алексей.
...