Татьяна Николаевна

- Николаич! Давай присядем.

- Давай.

- Ты не обижаешься, что я тебя Николаичем зову?

- А чего обижаться? Хоть горшком назови, только в печь не ставь.

- Ты не подумай чего. Просто мне нравится так звать тебя. Веет от этого какой-то надёжностью, основательностью.

- Захвалила совсем. Посмотри, крылышки не прорезались?

- Я серьёзно.

Сидим, обнявшись. Просто так получилось, что женина прижалась к мужскому плечу. Может опереться захотела. Может просто озябла. И мужчина обнял её за плечи, согрел, прижав к себе.

- Руки у тебя сильные.

- Поработать в жизни пришлось.

- Я так мало о тебе знаю. Расскажешь при случае?

- Расскажу. Только зачем это тебе? Уж не замуж ли ты за меня собралась?

- А если так? Испугался?

Она дёрнулась, стараясь высвободиться. Ага, ас. Не на того напала. То я не знаю, что если баба не захочет, так никакой силой не удержишь. А это чистой воды имитация. Удержал.

- Ты же не знаешь меня. А вдруг я маньяк Чикотилло. Вот сейчас тебя охально изобижу здесь в кустах.

- Если можно, несколько раз.

- Тьфу ты. Я же серьёзно.

- И я серьёзно. Думаешь: вот баба пьяная на трах нарывается. Да что мне. по трахаться не с кем, коль захочу? Ты дурак или слепой? Нравишься ты мне. Как мужчина нравишься. И не с пьяных глаз говорю. Девки на тебя глаз давно положили, а я предупредила: Не трогать! Это моё! Дурак! Дурак! Да люблю я тебя!

Вот те раз! Да не подавал я повода. Обычное общение. И когда успела полюбить-то, я ведь работаю всего ничего?

Размышляю, а она ревёт, уткнувшись мне в грудь, вон плечи как трясутся. Глажу по спине, по волосам, что-то шепчу. Слов она всё одно не слышит, а интонацию поймёт. Вот затихает, только всхлипы остались. Подняла зарёванное лицо

- Всё! Призналась! Можешь думать обо мне что хочешь теперь.

- Я и думаю...

- Что? - Вон как вскинулась . - Что ты думаешь?

- Думаю, что такого не может быть. Ущипни меня, чтобы проснулся.

Это у неё пожалуйста. Очень хорошо получилось. Так щипнула, да ещё с вывертом, я ажник подскочил.

- Ой, бля! Извини, вырвалось.

- Проснулся?

Вот же ехида. Только что ревела.

- Проснулся, милый? Не спи, замёрзнешь.

Потирая место щипка, ответил

- Отшлёпать бы тебя по заду, да субординация не позволяет. Начальство всё же.

- А ты не как начальника, ты как женщину...

- Так это надо с тебя штанишки снять. А коли сниму, так долго ли до греха?

- Ой, как хочется погрешить!

Соскочила с бревна, взялась за штаны

- Снимать? Или ты сам?

Я огляделся.

- Прямо здесь?

- А чем тебе здесь не нравится? Место хорошее. Комаров нет. За попу кусать не будут. Так снимать?

Издевается! Схватил её за руку, дёрнул на себя. Она не успела ойкнуть, как оказалась лежащей животом у меня на коленях. Трепыхнулась, да я уж прижал её и стянул штанишки с попы. Красивая. Попа красивая. Розово-белая, нормальных размеров, упругая. Шлёпнул несколько раз.

- Не издевайся надстаршими!

- Ещё-ё...- не сказала, протянула, - только нежнее.

Склонился над попой, поцеловал ягодичку, потом вторую.

- Ещё-ё...

Поцелуи покрыли уже всю попу. А рука мяла бёдрышки, пробираясь меж ними во влажное тепло, к заветной цели. Она лежит животом у меня на коленях, а в него упирается вставший член. неужто не чует? Да чует, не дура же она, в самом деле.

- Дальше!

Не понял, чего

это она.

- Штаны дальше стяни. Мешают. И отпусти меня, я не убегу. Хватит зад целовать. Губы тоже просятся.

Отпустил. И пока она вставала, потянул штанишки вниз, к коленям, ещё ниже. Когда стянул до щиколоток, она просто переступила через них, оказавшись голенькой в нижней своей части. Обхватила мою голову и прижала к животику. Протяжно вздохнула. Я почти уткнулся в её лобок. Он у неё ухоженный, подбритый, подстриженный. Всё по моде. Облапил, иначе и не скажешь, за зад, притянул к себе. Сам животик, точнее этот самый лобок и низ живота целую, сам попу тискаю. А она тащится, замерла. Ну и начал я подниматься к верху. Обычно начинают женщину ласкать с губ, потом шею, грудь и дальше. У меня всё не как у людей получилось. Сначала задницу целовал, потом живот, а уж потом груди ласкать начал и добрался до губ. Стоим, целуемся.

Со стороны зрелище её то: баба с голой задницей и полностью одетый мужик целуются почти что на открытом месте. Только не совсем уж и открытое оно. Те, кто до нас его облюбовал, кто это брёвнышко принёс, знали толк. Вокруг кусты и со стороны ничего не видно. И подойти незаметно нельзя. Тут можно чем угодно заниматься и никто не увидит, не услышит. Пока увлёкся поцелуями, упустил момент, как мои штаны расстегнулись и оказались ниже колен, а её рука захватила в плен стоячий член. Да умело пленила,хрен вырвешься. И трёт головкой себя по лобку, стараясь притянуть его пониже, ближе к заветной дырочке, поместить в место, предназначенное природой. Ничего не получается. Она ростиком ниже меня, целуясь, на цыпочки встаёт, а тут надо встать ещё выше. Оторвалась от поцелуев
...