Юляша. Часть 1: Корпоративчик

— Не-а, я отрицательно покрутила головой, обиженно сделав губками куриную попку а-ля Мерилин Монро. Мне очень хотелось его лицо между ног. Я была очень-очень мокрая, теплая и мягкая. Такое мягкое состояние случается, когда проходит точка перевозбуждения, а секс не случается, но еще обязательно предполагается. Кисулька становится такой мягкой, расслабленно текущей, и только где-то в глубине, в области матки остается болезненное напряжение. Как приятно целоваться ее мокрыми губками с Антошиными губами. Я чувствую, как он пьет мою влагу, и даю ему еще. Его лицо совсем мокрое, нос погружается в ароматные складочки и щекочет клитор. Его язык не справляется с влажным потоком, проникая вглубь меня. Он знает, что я это люблю и лижет мне мое маленькое тугое колечко. Я раздвигаю ягодицы. Язык все равно не войдет, не та позиция, но мне очень приятно. Он обхватывает губами мои губки, и, посасывая, подбирается к клитору. Касается его губами, обхватывает, тихонечко сосет, щекоча кончиком языка. Я дрожу, ноги устали, все еще разведённые в шпагате, но их напряжение с мышечной болью дико поднимают градус. Он сосет клитор, лижет мягким нежным языком, постепенно усиливая нажим и ускоряя темп. Пощипывания тока, затем разряд, еще, уже сильнее, и блаженные конвульсии оргазма. Я уже руками продолжаю удерживать ноги разведенными, содрогаясь всем телом и чувствуя долгожданный удар тяжелой толстой головки в матку. Время клиторальных ласк и дразнящих игр на входе влагалища прошло. Тяжелые, немного болезненные, удары в матку. Еще, еще, глубже, еще глубже, сильнее... Взрыв внутри меня, наши общие судороги: только мое выдаивающее влагалище и его изливающийся пенис. Это волшебно. Я откинулась назад, спиной на шершавую поверхность стола, удерживая мужа ногами, скрестив их у него на ягодицах. Затем отпустила, чуть разведенные, безвольные.

И вот еще один из любимых мною моментов, когда теплая сперма начинает вытекать из меня и легкий ветерок холодит влажные ляжки. Сперма течет по бедрам незаметно, сохраняя тепло наших тел, и только где-то возле коленок остывает и становится осязаемой. Я провожу ладошкой по бедру, пачкая ее, и благодарно касаюсь ею его губ. Он целует меня.

Я смотрю на звездное небо, видимое в пространстве между крышей беседки и кроной деревьев, темное и одновременно яркое, дышащее каким-то вековечным всеобъемлющим покоем. Как и мое удовлетворенное грешное тело, связанное с небом этим через маленькую тесную пещерку.

Взгляд блуждает по небу и звездам, колышущимся темным теням деревьев, еще более темным кустам... светлой шевелюре со сверкающими, словно звёздочки небесные глазами, впившимися в меня, как два лазера. Я удовлетворенно, словно сытая кошка, потянулась. Заметь я его раньше, процесс приобрел бы еще большую пикантную остроту. Но сейчас... удовлетворённость и покой.

Усаживаясь на стол, я не удосужилась подобрать подол. Сейчас он был насквозь мокрый, холодный и лип к телу. Найдя отброшенные трусики, я оставила их на столе — награда моему милому наблюдателю. Надеюсь, они порадуют его этой ночью.

Теперь мне хотелось в мягкую постель, и она приняла наши уставшие тела. Я не люблю мыться после секса. Мне нравится просыпаться со следами подсохшей спермы на коже. Это так... порочно.

Вот и сказочке конец, а кто слушал молодец.