Атака На Чемпионку

В этот день в Московском комплексе «Олимпийский» проходили финальные заплывы чемпионата мира. Трибуны были переполнены, тренеры сбились с ног, пытаясь успокоить своих воспитанников, зеленая вода в бассейне бурлила как в гигантском котле.

Я стоял недалеко от входа в душевую, прислонившись к поручням трехметровой вышки, и лениво покуривал. Все происходящее вокруг мало интересовало меня, я знал, что наши пловцы к этому сезону подготовились слабо, а после внезапной травмы Мельникова в сборной царило полнейшее уныние. Сам я попал на соревнования со-вершенно случайно — просто перед репетицией спустился вниз попариться в душе и глотнуть пивка. Люблю я это дело! Но, увидев в душевой наших ребят и узнав от Толи Спицына, непревзойденного мастера брасса, что происходит, я отправил своих музыкантов на Vip-трибуну, а сам вышел в бассейн.

Никто на меня не обратил внимания, и только второй тренер нашей сборной, про-бегая мимо, нашел в себе силы улыбнуться и поинтересовался, уж не собираюсь ли я предложить свою помощь.

— Ну что ж, — усмехнулся я, — если сильно будете проигрывать, то придется... Не зря же месяц назад я получил черный пояс по Айкидо; если что — будем следовать совету Высоцкого и бороться как Спасский с Фишером!

Но тренер уже убежал, не дослушав моей тирады. Cудил сегодня Миша Бурайтис, заметив меня, он вяло махнул рукой — не мешай, мол — и побежал к другому краю бассейна.

Трибуны взорвались ревом. Закончился заплыв мужчин на 800 метров. Вольф Ганберг, двухметровый норвежец, очень похожий на Дольфа Лундгрена в фильме «Рокки — 4» (развесистая клюква для тупоголовых америкосов), показавший лучшее время, весело улыбался, пожимая протянутые руки. Толпа фотографов и репортеров окружила его, но он, раздвигая всех плечами, протолкался к трибунам, где в первом ряду сидела его невеста — скандинавское чудо — и крепко поцеловал ее в губы. Болельщики ответили овациями. Андрей Шелестов, приплывший шестым, мрачно наблюдавший эту картину, подошел ко мне.

— Дай потянуть, — буркнул он.

Не успев удивиться, я протянул ему бычок, и Андрей, глубоко затянувшись пару раз, махнул рукой и ушел в душевую.

Шум на трибунах понемногу стихал. К финальному заплыву на 400 метров готовились женщины. Выходя из душевой, они проходили мимо меня, стройные загорелые русалки, обдавая запахом хлорки. Никогда не унывающая Ира Корнакова игриво взъерошила мне волосы, а Гута Лавсан, ослепительно улыбнувшись, как бы невзначай за-дела меня бедром.

— Ну-ну, — пробормотал я, почувствовав легкое шевеление в плавках. Эх, люблю я это дело!

Девушки выстраивались вдоль бортика бассейна.

— Вторая дорожка — Ирина Корнакова! — звучно объявил динамик, и трибуны приветствовали ее аплодисментами. Но все взгляды были прикованы к Катарине Берсайт, абсолютной чемпионке мира, занимавшей все призовые места в течение последних четырех лет. Катарина налево и направо посылала воздушные поцелуи, весьма открытый купальник плотно обтягивал ее мускулистое тело, скорей подчеркивая, чем скрывая пышные формы.

— Пятая дорожка — Любовь Самарина!

Зал зааплодировал как-то вяло и неуверенно. Я тоже впервые услышал это имя и нашел глазами невысокую стройную фигурку. Девочка как девочка; видно, в основной состав ее включили в последний момент.

Старт! Заплыв начался.

Не очень-то интересуясь происходящим на воде и заранее зная результат, я лени-во подошел к буфету и взял у Аркадия кружку пива. Аркаша хитро щурился, негромко подпевая доносящейся из музыкального центра песне. Как и положено, это был «Черный Ворон» — последний хит группы «Четверо с Острова». То есть, наш.

— Вперед вырывается Катарина Берсайт! — долетел до меня голос комментатора, — Ее преследует Ирина Корнакова!..

Вот приплывут девки — и пойду себе, — думал я, потягивая «Клинское», вспомнив, что наверху у меня припрятаны три бутылки джина.

Заплыв подходил к концу, шум на трибунах нарастал. Вдруг я обратил внимание, что болельщики скандируют что-то непривычное. Прислушался.

— Са-ма-ри-на! Са-ма-ри-на!!! — ревела тысяча глоток.

— Девушки вышли на последнюю стометровку! — захлебываясь, кричал коммента-тор, — Самарина на полкорпуса отстает от Берсайт!

Я удивился. Дело принимало совсем неожиданный оборот.

Спины судей, тренеров, врачей закрывали от меня поверхность воды, но схватка там, видимо, шла серьезная. Рев нарастал. Пока я пытался протолкнуться к бортику, не расплескав при этом пиво, заплыв кончился. Кто же победил? Передо мной суетились корреспонденты, фотографы, судьи, еще какие-то люди; из динамики доносились странные булькающие звуки и хрюки, я почти оглох от свиста и крика.

— Да, — наконец-то прорезался голос комментатора, — только фотофиниш показал, что первой пришла наша Любовь Самарина и на две сотых секунды улучшила мировой рекорд! Поприветствуем новую чемпионку!!!

Что тут началось! Некоторые нетерпеливые болельщики перескочили через барьер и влились в толпу, скопившуюся у бортика, внеся свою лепту в общую суматоху. Махнув рукой, я неспешно допил пиво, взял еще одну кружку (эх, люблю пиво!) и отошел к вышке. Что происходило на воде, я не видел, наверное, спортсменки поздравляли победительницу; люди что-то кричали, размахивали руками, фотографы поднимали свои камеры высоко над головами.

...