Если женщина очень захочет…

Сотрудники управления военно-морского госпиталя таинственно перешептывались:

— Ты слышал новость?

— Какую?

— Нашего шефа снимают.

— Полынцева?

— Его, голубчика, его...

— Доигрался, Казанова...

— Сдается мне, что уже не осталось в госпитале ни одной смазливой бабенки, которую бы он не оприходовал.

Такие разговоры все ближе подступали к кабинету полковника медицинской службы Виктора Полынцева. Прошел всего лишь год, как он возглавил это учреждение, и надо же, снимают... До ушей Полынцева и раньше доходили подобные слухи, и он, нервно постукивая карандашом по папке, где у него хранились справочные документы по этой теме, делал вид, что ничего особенного не происходит, диктуя секретарше очередной приказ.

«А у нее недурная попка и бедра ничего», — думал шеф, бросая на секретаршу короткие пронзительные взгляды. Полынцев давно присматривался к этой невысокой голубоглазой блондинке и уже не раз был готов запрыгнуть к ней в постель, но смущало и настораживало одна немаловажная деталь: она была женой его начальника. А с женами начальников трахаться, как известно, бывает далеко не безопасно. Даже с такой, как эта, которая сама, похоже, лезла на его «банан». А у него он был что надо. Женщины просто сатанели от одного его вида.

Полынцев продолжал диктовать, а сам думал: «Надо же! Снимают. Говорят, что в госпитале всех красивых баб перетер. А судьи кто?! А кто ублажает членов многочисленных комиссии, которые, как тифозные вши, особенно летом, наползают на флот».

Полынцев был прав. Его персонал, особенно наиболее молодая и смазливая его часть, не раз выручал флотское начальство в период грозных инспекций и проверок, гостеприимно подставляя свое натренированное тело под тело проверяющих и инспектирующих лиц. Вот сегодня, к примеру, тоже ожидается комиссия из Центра, и опять же кто будет за всех отдуваться? Известно кто. Начальник флотского госпиталя и его красотки. Первое, что сделал Полынцев, вступив в должность начальника госпиталя, он решил кадровый вопрос.

— Софья Михайловна. Принесите мне, пожалуйста, личные дела сотрудниц не старше двадцати пяти, — сразу же приказал начальник своей секретарше. Через час на столе начальника лежали личные дела сотрудниц. С небольших фотографий на Полынцева взирали курносые и носатые, с пухленькими губками и впалыми щеками, с круглыми удивленными и надменно смотрящими миндалевидными глазами тридцать три его сотрудницы. Полынцев выбрал из них десять самых красивых и отложил их в сторону.

— Этих назад, в ящик. Такие «красотки» нам не потребуются, — вернул он дурнушек, — а вот этих, после обеда, по одной в мой кабинет на личную беседу, — приказал шеф.

Первую, стройную брюнетку, медсестру из хирургического отделения, Полынцев, ощупав оценивающим взглядом, сразу же пригласил в комнату отдыха, дверь в которую вела прямо из его кабинета. Там, на столике, стояла запотевшая бутылка шампанского, только что вынутая из холодильника, рядом с которой лежали две плитки черного шоколада.

— Ну-с, милочка, начнем чисто деловой разговор, — любезно произнес шеф, разливая по фужерам шампанское.

— Я — само внимание, — улыбнулась в ответ девушка и так бойко закинула ногу на ногу, что обожгла взор начальника белизной сверкнувших из-под мини-юбки узеньких трусиков.

«О! Из этой, явно, будет толк!» — смекнул Полынцев и поднес свой фужер к фужеру девушки.

— Прозит!

Фужеры тонко звякнули, шампанское пузырилось, ударяя в нос.

— Я слушаю, — девушка лукаво поглядывала на начальника сквозь черную челку-занавесочку, прикрывающую глаза.

— Малышка. Ты очень недурна...

— Знаю. Дальше...

— У нас часто бывают на флоте разные комиссии, проверяющие и прочие неприятности. Не согласишься ли ты оказывать мне помощь в их приеме и, в некотором роде, обслуживании? Ну, понимаешь, — замялся Полынцев, но девушка сразу все поняла.

— Ха! Спать с проверяющими? А ты мне нравишься, парниша!

— И ты мне тоже, — вскочил Полынцев, бросился к девушке, схватил ее за грудь и стал валить на диван, затыкая ей рот поцелуем. Борьбы практически не было. Медичка едва дотронулась ладошкой до его бугра на брюках, как сразу все поняла и тут же приостановила его напор:

— Погоди. Сама сниму, — брюнетка стала медленно снимать трусики, но когда увидела его член, внезапно выпрыгнувший из ширинки, ойкнула, едва не потеряв дар речи.

— Что это?!

— Сама видишь. Мое — несчастье...

— И сколько же оно в длину и в объеме?

— Двадцать пять. Впрочем, какое это имеет сейчас значение.

— Не скажи. Это самое То...

... Полынцев был отличным самцом. Он знал, каким образом можно доставить женщине наивысшее наслаждение. Он наклонился к ней, раздвинул пальцами ее трепетные половые губы и стал щекотать кончиком языка ее розовый, подрагивающий клитор. Делал он это очень быстро. Язык у него в этом деле был подвешен хорошо. Закончив обработку клитора так, что девушка, изнемогая от вспыхнувшей страсти, уже сама лезла на его член, он продолжал отсасывать слизь с ее «пещерки», а затем стал целовать ее в анус. Делал он это так смачно, что глядя со стороны, можно было подумать, что он всю жизнь только тем и занимался, что целовал всех женщин в попу и пипу.

...