Гроза, изменившая жизнь навсегда

Была глубокая ночь. Жуткая гроза мешала спокойствию маленького городка. Он, казалось, вымер. На улице не было видно ни то, что человека, а даже собаки, кошки или даже подвальной крысы. Все спасались по домам. Город пытался заснуть. А больше и нечего было делать. Свет выбило еще пару часов назад. Цивилизация, называется... Но не об этом будет эта история...

Внезапный раскат грома разбудил Элис. Ее сонные глазки заполнили слезки от испуга. Но она быстро пришла в себя. Интерес заставил подняться ее с теплой уютной постельки и выглянуть в окно. За ним было видно только слабые очертания домов. Все было даже не черным, а каким-то мутно-серым. Противная картина. Эл увидела что-то в этой мгле, попыталась рассмотреть, но огромная яркая молния и резкий гром, будто тысячи молотков, заставили ее вскрикнуть и отскочить от окна. Она не могла назвать себя маленькой. Ей было уже 16. Элис можно было смело назвать юной девушкой. Эл утешала себя этими мыслями, как дверь в ее комнату слегка скрипнула. Сердечко бедняжки забилось, она замерла. Все-таки гроза здорово на нее повлияла. В комнате показался силуэт, обретающий человеческие очертания. Голос, разрезавший тишину, немного успокоил Элис. Это был ее отец.

— Элли, у тебя все в порядке? Мне кажется, я слышал твой крик...

— А, пап... Это ты. Да нет, ничего... просто...

— Гроза?

— Ну я не маленькая же... да... — и она опустила голову вниз, будто извиняясь.

Отец подошел к ней ближе, взял за плечо и постарался утешить:

— Да, малыш... Ты у меня уже большая... Знаешь, ты как и твоя мама боишься грозы... Она с детства ее не любила...

— Правда?

— Да...

— А ты защищал ее?

— Да... пока мог... Но, видимо, не достаточно, раз ее нет с нами...

— Пап, ты не виноват... Мама сама сделала свой выбор. И давай не будем о грустном?..

— Да, извини... Я вот чего думаю... Может остаться с тобой на ночь? Гроза, видимо, не собирается утихать... — и очередной раскат грома подтвердил его слова.

Элис удивилась и обрадовалась одновременно. Она не знала, что сказать, поэтому просто кивнула.

Эл была обычной девушкой, немного наивной, но бесконечно милой. Только вот поступили с ней однажды не очень-то честно. Парень, который нравился ей до безумства воспользовался случаем. Да и собственно ею самой. Бросил, лишив невинности. Это стало ударом для Элис. Но она справлялась. Только отношение к сексу, как таковому у нее было теперь искажено. Она не верила, что он может быть нежным, чувственным и безболезненным. Ох, бедная девочка... Отец об этом узнал, и здорово поставил на место того мерзавца. Эл обожала своего отца. Да и это был единственный близкий ей человек после смерти матери...

И вот Норман, так звали отца, проводил ее в постель и сам лег рядом. Поцеловав дочь в щечку и пожелав спокойной ночи, он повернулся на бок и старался заснуть. Элис же уснуть не могла. Что бы там ни было в ее прошлом, а мужское тело не могло ее не волновать. Потому и наличие в ее постели мужчины, хоть даже и отца, немного ее волновало. И ее пугало то, что она ловила себя на мысли «это волнение приятно... «. Эл долго думала... В ее чудную головку полезли весьма не детские мысли. Юная мадемуазель начала по-настоящему фантазировать. Крылья фантазий унесли ее настолько далеко, что очнулась она только когда почувствовала машинальные движения ее пальчиков в трусиках. Впервые с того печального случая она по-настоящему завелась. Из этого сладкого плена ее вырвал внезапно замеченный взгляд уже давно наблюдавшего за ней отца...

Смятение девушки не передать словами. Она хотела провалиться сквозь землю. Она закрыла от стыда глаза, на которые наворачивались слезы. Норман приблизился к ее ушку и прошептал: «не бойся, глупенькая. И не стыдись... пообещай только, что простишь мне это». Не дав ей ни секунды подумать, боясь ее осознания происходящего, он легонько поцеловал ее в юные губки, затем в прелестную женственную шейку, ловким движением снял с нее маечку, провел язычком по плечам и стал опускаться чуть ниже. Сильной мужской рукой он нежно погладил животик своей маленькой девочки, вернулся к груди. Он с максимальной нежностью ласкал одну из них рукой, а ко второй приблизился губами. Его влажный язычек дотронулся до ее уже отвердевшего соска. Прикосновение пронзило Элис, будто током, и заставило вырваться из груди легкий стон. Но тельце ее было сковано, как у парализованного. В ней боролись страсть и страх, любовь к отцу и любовь к мужчине, в конце концов, запрет и желание его нарушить. А Норман тем временем не отпускал ни ее тело, ни мысли. Он продолжал ласкать ее грудь, то прикасаясь губами к сосочку, то проводя язычком по ложбинке между грудей. Элис улетала... Она положила руки на плечи своему отцу, якобы одобряя его действия. Норми на секунду отстранился и глянул на лицо Элис. Она же, в свою очередь, открыла глаза и он увидел насколько повзрослела его девочка. На него смотрела настоящая женщина со слегка затуманенным взглядом от страсти, но в то же время полным какой-то легкой печали и не детской нежности одновременно. Он невольно залюбовался. А Эл немного приподнялась и несмело потянулась к его губам. Они соприкоснулись так нежно, как могут соприкасаться только души. Норман ответил на поцелуй, который из робкого прикосновения плавно перерастал в чувственное слияние.

...