Инкуб. Часть 1

Миле снилось, что на краю кровати сидит мужчина и гладит ее по телу, нашептывая что-то соблазнительное на ухо. Она явственно ощущала, как сильные мужские ладони уверенно скользят по ее коже, бесцеремонно лаская ее. Возбужденная до предела, она и не думала сопротивляться, подставляя незнакомцу самые потаенные уголки своего тела. Мужчина, скользнув ладонью по ее голому лобку, и коснувшись пальцами ее губок, требовательно замер, постукивая пальцем по губкам. Она сама похотливо раздвинула ножки, как бы приглашая его двигаться дальше. Она даже застонала от предвкушения, когда незнакомец помедлил с продолжением ласки. Наконец, его палец опустился вниз, на мокрые губки, беспардонно раздвигая их, и задвигался вверх вниз, по щелке, лаская ее, от самой попки до клитора, ненадолго задерживаясь на самых чувствительных местах. Движения становились раз от раза все быстрее и изощреннее, и вскоре она забилась в оргазме на кровати, из-за всех сил сминая простынку в кулаках. Потом, дрожь, сотрясающая ее тело, понемногу закончилась, и она долго лежала, тяжело дыша, ощущая во всем теле приятную истому.

Вдруг Мила поняла, что уже не спит. Рывком села на кровати. Тонкое одеяло валялось на полу, как и подушка, простынка собралась в комок, и она сидела совершенно голой. Она с опаской осмотрелась. Слава богу, она была одна. Что же за сон такой странный?

Ей не раз, за ее девятнадцать лет, снились эротические сны. Но впервые, сон получился такой отчетливый, а впечатления такими явственными. Лицо горело. Она прижала ладони к щекам, и с удивлением обнаружила, что до сих пор сидит, с неприлично раздвинутыми ногами. Щелка, все еще помнящая ласки незнакомца, отчетливо блестела в свете луны, падающего из окна. Разозлившись на себя, девушка встала с кровати, и чуть не упала, запутавшись ногами в одеяле на полу. В этот момент ее внимание привлекли непонятные звуки, раздававшиеся за тонкой перегородкой, из комнаты, где спала ее двоюродная сестра, Томка.

Пока Мила поправляла простынку и поднимала одеяло с подушкой, шум из соседней комнаты усилился. Вдруг тут до нее дошло, что она угадывает возбужденное оханье и ритмичный скрип кровати. Что за бред? Томка младше ее на два года, хоть и была бойкой девчонкой, но не могла же она привести к себе кого-нибудь из местных парней? Бред!

Под руки, наконец-то, попалась футболка, в которой она всегда спала. Махнув рукой на трусы, и путаясь в рукавах, она торопливо надела ее и, поправляя на ходу, бросилась в комнату Томки.

Каждый год, начиная с первого класса, Мила, и Томка, проводили все лето у бабушки, в селе, на берегу быстрой и прозрачной горной реки, с труднопроизносимым местным названием. Миле здесь нравилось все: чистый воздух, шум реки, густые зеленые леса по склонам гор, маленький бабкин огород и огромный сад с яблонями, грушами, орехами. Да и море недалеко, всего в тридцати километрах. Став постарше, они иногда с Томкой даже уезжали на целый день поваляться на морском пляже, возвращаясь на последнем автобусе.

В бабкином большом доме они жили в летней его части, с большими окнами и тонкими, в одну доску, перегородками. Зато у каждой была своя комната, и от бабки их отделяло значительное пространство, позволяющее им чувствовать себя свободно.

Мила открыла дверь к Томке, и опять оказалось поражена, второй раз, за эту странную ночь.

Сестра лежала на кровати, совершенно голой, развратно раздвинув ноги, согнутые в коленях, и она энергично ласкала себя. Ее рука двигались очень быстро. Приглядевшись, ошеломленная Мила увидела, что Томка даже трахает себя двумя пальцами, стараясь проникнуть внутрь, как можно глубже. Она видела, что младшая сестра готова кончить, движения пальцев ускорились, все мышцы ее тела напряглись, а лицо исказилось в гримасе удовольствия. Потрясенная увиденным, Мила нерешительно замерла, а сестра, тем временем, в последний раз вскрикнула, забилась на кровати, сгибаясь и поворачиваясь на бок, сильно сжимая ноги со своей рукой между ними. Так и осталась лежать, не открывая глаз, время от времени вздрагивая.

Мила решительно шагнула вперед и толкнула сестру в плечо.

— Том, Том, слышишь, просыпайся! — та никак не реагировала. Миле пришлось удвоить усилия. — Томка, Томка, проснись, тебе говорят.

С огромным усилием сестра с трудом открыла глаза и посмотрела на Милу.

— Что? Что случилось? — невнятно спросила она.

— Тебе кошмар приснился. Проснись! — и, увидев, что Тамара пришла в себя, вышла из комнаты.

Так и не заснула толком, проваливаясь в какое-то забытье, вдруг просыпалась и долго лежала с открытыми глазами. Только под утро, когда серый свет наступающего дня проник в комнату, Мила провалилась в сон.

Весь день проходила разбитая. К тому же, временами на нее накатывало дикое желание. Внизу живота внезапно разливалось тягучее тепло, и она, забиваясь в какой-нибудь уголок, запускала руку в трусики, чтобы прикоснуться, потереть, помять набухшие от желания губки. Потом, стыдясь, одергивала руку, оглядываясь вокруг с колотящимся сердцем. Один раз пришла в себя стоя в глубине сада, опираясь одной рукой о ствол яблони, второй быстро лаская себя, сдвинув трусики в сторону. Другой раз, зайдя в летнюю кухню, сняла платье, принялась похотливо тереться лобком об угол стола. Очухалась только, услышав бабкин голос, звавший ее. Так и ходила целый день, думая только об одном — как бы уединиться.

...