Кабала

После Пашкиной «регулировки» их серебристый «Порше» заглох аккурат через три километра от нашей заправки. Прикинь, зима, ночь, пустая трасса... и три лоха в заглохшей машине. Вернее, лох и две лошки. Я их как на заправке увидел — обалдел. Тут же Пашке говорю: «Иди! Они». А Пашка — спец, ему только капот открой. Короче, он все сделал, как надо, да еще и бабки с мужика слупил.

И вот подъезжаю я на девятке, мужик — мне навстречу: «Помогите, — говорит, — завести машину. Я вам заплачу». А потом, вижу, узнал меня: «Вы из заправки? Что же ваш механик так нам помог?». «Он, — говорю, — вообще, специалист отличный. Но, знаете, всяко бывает. Вы, — говорю, — посветите мне фонариком, я посмотрю». Минут пять ключи всякие, отвертки просил его подавать, а сам ржу беззвучно в темноте. Не заводится машина — а все. Я засовываю голову в салон, здороваюсь с дамами и серьезно так предлагаю: «Давайте, я вас отбуксирую в нашу деревню, переночуете у меня, а завтра починим вашу машину — и вперед». «Нет», — сказала та лошка, что постарше, мамашка, короче. «Жаль, — сказал я, сделав вид, что обиделся. — Ну, как говорится, прощайте». За время нашего базара мимо не проехала ни одна тачка. Мороз крепчал, он тоже был на нашей с Пашкой стороне. « Молодой человек, — услышал я за спиной, — буксируйте нас куда угодно, только в тепло». «Но Эльвирочка...», — возразил мужик. «Папа!». Этот звонкий девичий возглас был решающим в этом голосовании. Через полчаса вся компания уже входила в дверь моего скромного жилища. «А котеджик у вас, молодой человек, неплохой, — заметил мужик. — Сколько этажей?». «Три, плюс подвал», — ответил я.

«Леночка, эти люди «заглохли... ну, в смысле — машина, я же не мог их оставить замерзать», — сказал я, как бы оправдываясь. «Да-да, конечно, ты правильно сделал, дорогой». Слово «дорогой» у нее получилось особенно фальшивым, и я испугался, что гости насторожатся. Но они не насторожились. «Проходите, гости дорогие, раздевайтесь. А у нас с Толиком сегодня 10 лет совместной жизни», — защебетала Ленка. «Толик — это я», — сказал я. «Мы вас поздравляем. Но неудобно, право, получилось». «Все удобно. Раздевайтесь и — к столу», — торжественно произнес я. «Нет-нет. Вы празднуйте, а нам бы перекантоваться как-то до утра, — глубоким голосом произнесла «Эльвирочка», снимая шубку баксов, эдак, тыщ на пять. Я подхватил эту роскошь и, вешая на вешалку, заметил, как хищно сверкнули глаза у моей подруги.

«Какая вы красивая! — закружила она вокруг старшей гостьи. — Толик, глянь, как с обложки журнала. Даже лучше. А это ваша дочь?». «Да, это моя Виктория. Кстати, меня зовут Эльвира Петровна, а мужа моего — Виктор Сергеевич». «Очень приятно. А мы — Лена и Володя», — представила нас Ленка. «Да мы уже догадались», — засмеялась Эльвира Петровна. «А дочка у вас тоже красавица. Вся в маму. Правда, Толик?», — продолжала щебетать Ленка. Я в ответ мог только кивать. От матери и дочери без верхних одежд у меня отобрало речь. Возникла пауза. «Ой, господи! — всплеснула руками Ленка. — Вы же с дороги! У нас душевые на втором и на третьем этажах. Я сейчас полотенечка свежие повешу. Пользуйтесь. А потом — обязательно к столу! Никакие отговорки не принимаются».

Она повела гостей наверх, а я бросился к телефону. «Пашка, ну где же вы? Хватит там Варваре твоей прихорашиваться. Гости уже в душе моются». «Моются — это хорошо, — сказал Пашка. — Щас будем». «Да. И подарок не забудь!» «Обижаешь, начальник», — хихикнул Пашка и положил трубку.

Первым из душа вернулся, естественно, мужик. Виктор Сергеевич. В моих спортивных трико и новой, еще ненадеванной футболке, он чувствовал себя не очень уютно. Я понял самое время предложить выпить. «Коньяк, водка?», — спросил я несколько развязно. «Водка», — ответил меланхолично гость. Только мы выпили за знакомство, как появилась Ленка. «О! Не дождались все-таки. Мужики есть мужики. Смотри, Толька, не напои мне мужчину, он мне трезвым нужен», — она игриво закрутила задницей и снова куда-то исчезла. Мужик с недоумением взглянул на меня. «Не обращайте внимания, у нас все так шутят. Простой народ, сами понимаете». « Все нормально. Я понимаю». «Она у меня еще воспитаннее других будет. Не матерится зазря. Вот щас придут гости, Пашка с Ленкой, так те как выпьют... Вы уж простите, я их пригласил заранее, не прогонишь же теперь». «Конечно-конечно. Это вы простите нас за неудобства». Мы выпили еще по одной и гость рассказал, что он — профессор математики, а жена его — доцент, когда-то была у него аспиранткой. «Красавица», — сказал я. «Да», — произнес он как-то грустно. «Виктор Сергеевич, да вы закусывайте-закусывайте», — сказал я несколько не по-мужски. « А ваша дочь — школьница, студентка? Сколько ей лет?» «Вика? Вика — дочь Эльвиры. Моя падчерица, стало быть. Девочке три года было, когда мы с Эльвирой поженились. И вот на прошлой неделе мы отпраздновали ее совершеннолетие. Вика — студентка. Учится на первом курсе в инязе». «На переводчика?» «На переводчика», — повторил машинально гость. Мы выпили по третей.

...