Красавица и Хулиган. Глава 1

Валентин никогда не давал сдачи. Сколько себя помнил, всегда уходил от конфликта. Он либо отступал под предлогом занятости, либо отшучивался, либо просто убегал, спасаясь бегством. Такое поведение сформировалось ещё в детском саду. Мальчики забирали игрушки, толкали, обзывали, но Валик делал вид, что не замечает. Он вообще научился жить особняком от общества. На вопросы родителей молчал или отвечал уклончиво, на худой конец врал. Отец мало уделял внимания воспитанию, мать ласкала и ублажала ребёнка. Это она выбегала во двор, набрасывалась с криком на хулиганов, когда те приставали к Валику. Потом уводила зарёванного сына домой, запрещала «водиться с плохими мальчиками». Она ведь не знала, что Валик не мог дружить со шпаной. Во-первых, потому что никто не предлагал ему дружбу — дружить с тюфяком «западло». Его гнали прочь, часто как собаку закидывая камнями. Во-вторых, Валик и сам не горел желанием лезть в опасные дебильные игры. Дворовые пацаны плевали с балкона на головы прохожим, на спор кто дальше, кидались сырыми яйцами, взбирались на кучу привезённого песка, скидывая друг друга. «Царь Горы» всегда был самым сильным и наглым мальчиком. Когда им надоедало, они гонялись друг за другом с толстыми резиновыми шлангами, найденными на стройке, хлестали со всей дури по спине и бёдрам товарища. «Колбаса» называлась эта игра. Однажды они подкараулили Валика, гнались за ним до самого подъезда и били колбасой так, что потом вся кожа была в ссадинах.

Валик был невысоким но плотным мальчиком. Мама с детства привила ему привычку много кушать. Она и сама выглядела пышно, быстро набрала вес во время второй беременности. Когда у Валика появился младший брат, мама стала всё чаще привлекать Валика к уходу за малышом. Теперь у послушного сына не оставалось времени гулять по улице. Он либо присматривал за братом, либо читал книжку, либо делал уроки. Валик любил понежиться в постели утром, любил поспать днём, он мог часами лежать под одеялом с книжкой, усваивая плотный обед, плавно переходящий в обильный ужин, засыпая периодически, погружаясь в мечтания.

Мама готовила много. У Валика с детства были пухлые щёчки, пышная белая кожа. Лоснящиеся отложения на животе, пояснице, попе, бёдрах, груди не обвисали, а изящно дрожали, как загустевший кисель. Валик не был толстяком, можно сказать его тело было холёным. Мышцы без лишней нагрузки атрофировались, отекли жиром. В период полового созревания мальчик попытался заняться спортом, но слабоволие, отсутствие примера в семье и нежелание жертвовать комфортом ради идеалов, навязываемых обществом, легко повернули время вспять. Он вернулся к постели, в которой проводил большую часть свободного времени.

Черты лица с каждым годом теряли наивность. Добрый детский взгляд стал осторожным, внимательным. Нежные карие глаза приобрели характерное безразличие. Он скрывал эмоции, жил в мире иллюзий, в котором не было места жестокости, насилию, преследованиям и издевательствам. На его пухленьких широких губах часто играла задумчивая улыбка. Учителя выводили Валика из забвения неожиданным вопросом, но он всегда ловко выкручивался. Чтение книг развило в нём интеллект не по годам. Он хорошо учился, но не был отличником, потому что лень в характере постоянно проявляла себя. Учёба давалась легко, он был умнее одноклассников, но оставался пугливым ребёнком, пока его сверстники взрослели, учились целоваться.

Валик был невероятно стеснительным, когда речь заходила о девочках. Девушках, ухаживаниях — любых проявлениях чувств к противоположному полу. Он боялся смотреть на юных представительниц женского пола, встречаться с ними глазами, не то что прикасаться к ним. Он и не чувствовал к ним влечения, они казались ему эфемерными, нереальными, чем-то за гранью понимания. Контакт с ними, физический, для получения удовольствия представлялся безумием.

Валик учился в гимназии, где к одиннадцатому классу на двадцать девочек в классе осталось три мальчика. Неудивительно, что он чувствовал себя комфортно в тепличных условиях, скрываясь в здании гимназии, как в крепости. На улице оставались хулиганы, там были насмешки и унижения, побои и охота. А в крепости Валик наслаждался учёбой в обществе девушек, которых оградил от себя железной стеной лёгкого безразличия. Случались казусы, и какая-нибудь серая мышка влюблялась в Валика, строила ему глазки так, что даже его толстокожая душонка не выдерживала пассивного натиска. Валик научился проявлять намеренный холод к влюбчивым девушкам, показывая, что они зря стараются. Он бы жизнь отдал за поцелуй с любой из них, даже страшненькой заикой, но страх разоблачения, страх признания чувств, обнажения перед обществом одноклассниц, вызывали в нём панику. Он отталкивал всех девчонок так, что даже красавицы начали проявлять к нему интерес, возбуждённые любопытством.

Но амурные мучения в гимназии закончились, Валик успешно поступил в Лингвистический университет, и первая осень в новой женской компании освежила ощущения полноты жизненных чувств.

...