Культ

I
Я не таю в себе даже призрачную надежду, что эта история найдет отклик в умах и сердцах читателей, даже тех, кто давно отрешился от предикта разума, и позволил мыслям своим и стремлениям блуждать далеко за пределами давно познанного жизненного круга. Однако дрожащая рука настойчиво выводит на странице символ за символом, и события, так глубоко врезавшиеся в память, постепенно рассеиваются в дымке забвения, истончаются и гаснут, безумие сменяется тихим покоем неведения.

В год великого цунами все взгляды жителей Земли были прикованы к Юго-Восточной Азии, чьи народы по трагической случайности оказались на пути всеразрушающего гнева стихии. Тысячи рук помощи потянулись к пострадавшим странам Индонезии, и постепенно жизнь вернулась в свою обычную колею.

Я, будучи в то время уже опытным археологом, занимался изучением культурных традиций многочисленных племен Явы и близлежащих островов. Итогом моей трехлетней работы должен был стать шеститомный труд «Архетипы в мифах народов Индонезии», написанию которого я посвящал всё свободное время. Катастрофа настигла меня на последнем этапе исследований, когда я изучал наскальную живопись в древней пещере на одном из многочисленных островов Зондского архипелага. И сейчас у меня перед глазами стоит та картина: дальняя галерея, стены которой были сплошь испещрены изображениями фаллических символов, дикими плясками и ритуальными сценами. Одна такая сцена надолго приковала меня к себе, на грубой поверхности с удивительным изяществом было изображено нечто такое, от чего волосы на голове вставали дыбом и, словно в насмешку, приподнималось в штанах мужское естество. Местное божество представляло из себя шаровидную массу со срезом посередине. левая сторона которого основательно затерлась от бесчисленных прикосновений, а правая была наполовину прикрыта нависшим сверху сталактитом. Однако внимательный взгляд без труда мог разглядеть многочисленные углубления, окайменные овалом лилий, и в голове рождалась лишь одна, старая как мир аналогия, — вся левая сторона сплошь состояла из вагин. На правой стороне были изображены фаллосы всех размеров и форм, а посередине, в месте разрыва разместились фигурки людей, животных, пресмыкающихся, птиц и всех тварей земных, кружащихся в беспримерном танце экстаза, похоти и разврата. Здесь женщина бесстыдно сношалась с чем то, что отдаленно напоминало волка (Но откуда им взяться в Индонезии), здесь толпа мужчин сплелась в объятьях на спине убитого мамонта, сцена со змеями, оплетающими человеческие тела, женщины, познавшие бесстыдство Леды с лебедями, прекрасные дельфины, застывшие в непотребных позах с мужчинами и женщинами, азарт, мелкая дрожь экстаза и вселенская похоть на лицах всех участников вакханалии... Моя рука предательски теребила молнию брюк...

В ярости я отбросил всё прилежное любопытство исследователя, на смену порывам естества пришла слепая, беспредметная ярость, в руках оказался лом. Первый удар отозвался гулким звоном в ушах, на стене не осталось и следа, второй пришелся в сталактит, который с треском развалился, чуть не похоронив меня под обломками. Когда пыль осела, моему взору открылся доселе скрытый фрагмент правой «мужской» стороны. Переплетения фаллосов сходились к общему центру, в котором... Я отшатнулся. В голове лихорадочно проносились мысли, разум цеплялся за последнюю нить. Должно быть игра света от моего фонаря и тонкая пленка от сталактита создали оптическую иллюзию. ПОТОМУ ЧТО КАК ПО ИНОМУ ОБЪЯСНИТЬ, ЧТО В ВОДОВОРОТЕ ПЕНИСОВ НАХОДИЛСЯ Я?!

В следующую секунду земля ушла у меня из под ног, то было начало катастрофы...

II

Странно, мы привыкли думать, что сказочные подземелья и вполне реальные городские катакомбы — плод западной цивилизации, ведь людям, которые испокон веков живут под девственным светом Солнца и звезд нечего прятать от Создателя. Как же мы ошибаемся.

Первое, что я услышал, когда очнулся, был мерный шелест, доносившийся отовсюду, и тихое журчание ручейка. Я не успел удивиться этим звукам, как руку пронзила нестерпимая боль. В полной темноте я пытался нащупать какую-нибудь опору, когда правая рука уперлась во что-то. Крик вырвался из самого нутра — на месте правой руки ниже локтя болтался обрубок. Стиснув зубы и помогая себе левой рукой, я уперся спиной в стену. В отчаянии я начал разгребать сор и мелкие камешки, пока рука не нащупала что-то знакомое. Не знаю, благодаря чуду или провидению, но мой фонарь уцелел. Не стану рассказывать, как довольно неумело перевязал рану остатками свитера, как заклеивал липкой лентой ссадины и порезы. Отмечу лишь, что пока разум возвращался ко мне, я всё отчетливее слышал источник шелеста и журчания слева от себя. И вот я двинулся вперед по темному коридору, держа в руках единственный источник света, побывавший здесь со дня основания мира.

Казалось, тоннель по которому я шел, был проложен здесь опытным архитектором в незапамятные времена, так как идеально ровные стены по сторонам были покрыты лишь склизким налетом, пахнущим грибами. Пройдя какое-то расстояние и сделав привал, я прислушался: тихий шелест сменился странным хлюпаньем, а звук ручья сменился неоднородным гулом. Конец пути напрочь выветрился у меня из головы, помню только, как менялись звуки: хлюпанье сменилось резкими ударами, словно кого-то пороли хлыстом, а гул сменился воплями и стенанием, к нему добавился бой барабанов. Наконец, арка тоннеля расширилась, вдали заплясали отблески огня и на меня пахнуло жаром. Секунду поколебавшись, я вступил в круг света.

...