Малышка

История моей жизни очень занимательна для похотливых извращенцев. Каждый свой день рождения я проклинаю, как черный день.
Моя мать вышла замуж во второй раз спустя три года после смерти отца. На тот момент мне было 5 лет. Я была веселым ребёнком и уже ходила в старшую группу в садике. Отчим практически всегда работал дома, по этому забирал меня, кормил, купал, переодевал после садика всегда он. Мама задерживалась всегда на работе допоздна, поэтому её всё устраивало.

Пришло время и я повзрослела, вместе с ним прошли воспоминания и я росла обычной подростковой жизнью. Замечать конкретные смены настроения отчима я стала в 18, когда моё, почти сформированное тело, начало облачаться в короткие шорты или обтягивающие леггинсы с майкой.
День перед летними каникулами стал роковым. Мама улетела в командировку по работе, оставив мне немного денег на личные расходы и разрешила не идти в последний день в колледж. Отчим тоже был в командировке, но на днях должен был вернутся, по этому мама не переживала, что я останусь одна.
Утро обещало быть хорошим, птички заливались пением, солнце жарило сильнее, чем прежде, по этому я отправилась сразу в душ.

Намыливаясь пеной и подпевая радио в душе, я не услышала, как отчим зашёл в дом. По этому, когда в очередной раз забыв полотенце в комнате и подумав, что никого нету дома, я пошла голяком к собственной обители, то не могла подумать, что не останусь незамеченной. Прямо у порога ванной я налетела на Кирила. По характерному запаху я поняла, что он был пьян.
— О, Малышка, а я тебя искал.

— Прости, я не думала, что ты сегодня вернёшься, — я хотела отскочить обратно в ванную, чтобы натянуть на себя хоть какие-то вещи.

— Нет, котёнок, я слишком долго ждал, чтобы вот так просто тебя пустить, — он схватил меня за талию, грубо прижимая к себе и второй рукой больно сжал грудь, которая уже успела дорости до 2-го размера. — Хорошие сиськи для такой малолетки, да?

— Кирилл, отпусти меня, ты просто не в себе, пожалуйста, — на глаза наворачивались слёзы, я знала, что будет дальше.

Отчим подкинул меня и уместив к себе на плечо, понёс на второй этаж. Я кричала, пыталась царапаться, но у меня ничего не выходило, все попытки освободится пресекались на месте. Он занёс меня в их с мамой комнату и кинул на кровать, об которую я сильно ударилась головой. Пока я потирала ушибленное место и приходила в себя, не заметила, как отчим открыл какой-то ящик. То, что он из него извлёк привело меня в ужас. Смотря на кнуты, какие-то затычки, кольца, я отползала на кровати от него как можно дальше. Но в один момент Кирилл прыгнул на кровать, уложил меня под себя (двухметровому подкачанному мужчине легко справится с хрупкой девушкой, которую ласково называли полторашкой). Руки оказались пристёгнутыми к кровати, а в рот он запихнул какое-то кольцо, которое не давало закрыть рот.

— Какая ты красивая, когда не можешь сопротивляться, — сказал он и страшно улыбнулся.
Он аккуратно встал с меня, придерживая мои ноги, чтобы я не крутилась.
— Если будешь дрыгать ногами, то отхожу плёткой так, что неделю стоя спать будешь, поняла меня? — из моих глаз полились слёзы безысходности и я кивнула в знак согласия.
— Будешь слушаться — дам кончить, и тогда боль будет не такая сильная, поняла?
Слёзы не переставали литься и я начала поднывать, чувствуя, как истерика приближалась.
— Я следил каждый день за тобой, как ты развиваешься, — он поглаживал мой живот, — как формируются твои сиськи, каждый день всё больше наливаясь, — он перевёл руки на мою грудь , странно пощипывая соски. Только спустя мгновения я поняла, зачем он это сделал: когда соски встали, он моментально защепил один из них какой-то застёжкой, от чего я ощутила резкую боль и закричала.

— Это усиленная прищепка, её зубцы очень тонкие, а если натягивать, выдвигается иголка, которая прокалывает его, — он не обращал внимания на мои крики, продолжал издеваться надо мной, прищепливая второй сосок.
— А теперь попробуем натянуть, некоторые девочки, с низким болевым порогом писаются от этого, давай проверим тебя, — и он потянул на себя прищепки. Я закричала громче, проливая львиную долю своих слёз.
— Какая мне умница попалась, а как там наша дырочка? — он проговаривал это с насмешкой, приторно улыбаясь и протягивая руки к моей выбритой «девочке».

Я попыталась выговорить «Не надо, я девственница», но у меня лишь получилось проговорить гласные.
— О, я знаю, что дырка пока закрыта, но это не проблема, мне хватит их, — он показал свои пальцы. Он раздвинул половые губы и удивленно повёл бровью, — сухая? Тебе же хуже, малыш.
Как бы я ни кричала и не извивалась под ним, он словил мои ноги и широко их раздвинул. Без всяких предупреждений он вставил в мою тугую дырочку сразу два своих пальца, пробивая плёнку и растягивая стенки влагалища. Я громко кричала, мой голос почти осип, я чувствовала, как с киски вытекает что-то тёплое, наверное, это была моя кровь.
...