Моя семья

Как десять лет в воде живёт

Личинка и не знает,

Что день метаморфоз придёт.

Начнётся жизнь другая,

И та, которая была

Уродиной нелепой,

Расправит тонкие крыла

И устремится в небо.

Вот так и я в свои года

Из-за моих пристрастий

В любви не знала никогда

Ни радости, ни счастья.

Всё потому, что с малых лет

Стремилась к подчиненью,

А натыкалась на запрет,

На ругань и презренье.

Я дожила до двадцати,

Обычной притворяясь,

И лишь тогда смогла уйти

Из дома, не скрываясь.

Но эти поиски тогда

Закончились впустую:

Все эти? домы>,? господа>

Играли вхолостую:

Одним из них была нужна

Прислуга или шутка,

Вторым. обычная жена,

А третьим. проститутка.

Всё это шло от кошелька,

От похоти, от лени,

Никто из них наверняка

Не думал о владении.

И только года через два

Я встретила мужчину,

Который внял моим словам

И стал мне Господином.

Сначала он меня связал

И дал другое имя,

А дома сразу приковал

На месте для рабыни.

Когда я ощутила звон,

Увесистость металла,

То поняла, что это. Он,

А я навек пропала.

И пытки были так нежны,

А ласки. так жестоки,

Что сразу стали не нужны

Условности и сроки.

Был нужен лишь один визит.

И с той поры мы вместе,

И плётка на стене висит

На самом видном месте.

Сначала подписать пришлось

Контракт и соглашенье,

И только после началось

Моё преображенье:

Сперва поставили клеймо

На правой ягодице,

Оно почти что не видно,

Но мне уж не отмыться.

Проткнули дырочки в сосках

И выбрили промежность,

А чтоб никто не стал искать,

Мне изменили внешность:

Хозяин оплатил сполна,

Да и хирург не мешкал,

И я теперь похожа на

Девчонку-анимэшку

Со взрослым телом и лицом

Невинной ангелицы.

Так между мужем и отцом

Стирается граница.

Но я неопытной была,

И в школе подчинения

Я четверть года провела

В жестоком обученьи.

Потом настал черёд оков,

Тяжёлых и холодных,

Ведь долг рабыни не таков,

Чтобы ходить свободной.

Сначала было. просто жуть.

Казалось, невозможно

Ни сесть в оковах, ни шагнуть,

А спать. вообще тревожно.

Но через три-четыре дня

Я их не замечала,

Когда ж снимали их с меня,

То я по ним скучала!

Когда ж Хозяин под конец

Спросил:? Чего ты хочешь? >

Я попросила сделать мне

Все цепи покороче.

Теперь я в них могу стирать,

Готовить, прибираться,

А как в них здорово играть

И просто развлекаться!

И образ жизни мой, и дом

С различным перевесом

Наполнен каторжным трудом

И сумасшедшим сексом.

Пусть я рабыня, что с того?

Зато я твёрдо знаю.

Что Господин ни на кого

Меня не променяет!

И очень даже может быть,

Что в нашей жизни быстрой

Способны искренне любить

Лишь садомазохисты.

Мы. идеальная семья,

Я лишь о том жалею,

Что в детстве не носила я

Ошейника на шее,

Что с детства не сказали мне

Про то, что боль и нежность.

Две стороны одной моне-

ты, это неизбежность,

Что в каждой женщине живёт

Желанье подчиняться,

А вовсе не наоборот.

Зачем же притворяться?

Только не думайте, что мне

Приходится годами

Сидеть в оковах и во тьме.

Помилуйте, бог с вами!

На радость или на беду

Всё в самом лучшем виде,

Когда по городу иду

В готическом прикиде,

Когда на солнышке блестит

Виниловая юбка,

И на неё не застит вид

Коротенькая шубка,

А если жарко. то корсет

И тоненькая блуза.

Я крашу губы в чёрный цвет,

А волосы. по вкусу.

Ошейник, хоть и без замка,

Шипованный, как роза,

А в плейере наверняка

Играет? Lacrimosa> ;-)

Когда ошейник бубенцом

Звенит, а на макушке

Кошачьим царственным венцом.

Мохнатенькие ушки, ^-^

Все парни проглядят глаза,

И матерятся тётки.

А я всегда вернусь назад

К ошейнику и плётке!

Теперь не упущу ни дня,

Но вот беда какая:

Растёт сестрёнка у меня,

Что делать с ней. не знаю.

Сказать по-правде, не шутя,

Ведь это преступленье.

Отнять у малого дитя

Принятие решенья.

А та, не глядя на меня

(И то ещё цветочки),

Творит оковы из ремня

И маленькой цепочки!

Мой латекс переворошит,

Найдёт, во что одеться,

И перед зеркалом стоит.

Не может наглядеться.

То плачет, если велико,

То радуется: впору!

А ведь заводят далеко

...