Непристойное предложение №3

Эта прикольная история произошла со мной в пионерском лагере «Звёздный», где я отдыхал в третью смену во втором отряде. Отряд наш назывался «Романтики». И так уж получилось, что мой старший брат Кешка (он же Иннокентий Павлович — для кого как) проходил в этом же лагере летнюю педагогическую практику, работая пионервожатым, но не в моем, а в третьем отряде «Бригантина», у десятилеток. Это он настоял, чтобы я поехал вместе с ним в этот лагерь — целый месяц можно обжираться всякими вкусностями, купаться в бассейне, чмурять, развлекаться на халяву и всё такое прочее.

Хорошо помню, что была тогда суббота — банный день. Вообще людей на выходные в лагере оставалось мало — почти всех забирали по домам родаки. Мы сидели у Кешки в комнате. Кроме него, там жил ещё наш лагерный… чуть не сказал: придурок… физрук Сергей Владимирович. Но сэра Гея тоже не было, потому что он взял выходной. Так что от зарядки в то утро мы были благополучно освобождены.

Там, в комнате, за разговором, Кешка мне неожиданно признался, что у него запор в кишках. Уже дней пять, наверное, он не может сходить по большому. А на завтра, в воскресенье, шефы выделили специально автобус, и планировалась обширная экскурсия в «Отрадное» для ребят из разных отрядов, которые остались в лагере.

— Лучше бы мне было облегчиться перед этой поездкой, — сказал Кешка. — Хуёво будет, если меня вдруг начнет пучить и прорвет прямо там, в автобусе. Соображаешь?

Я покатывался со смеху, смачно, во всех красках живописуя себе картину, как Кешка внезапно хватается в автобусе за живот, как молотит кулаками по кабине водителя, чтобы его выпустили, как под дружный хохот пацанвы мчится стремглав по шоссе. А вокруг, насколько хватает взгляда, простирается огромное пустое поле с чахлой растительностью, где и укрыться-то негде… Фантазии моей не было предела. Отсмеявшись, я авторитетно сказал ему:

— Самое лучшее средство от запора — зелёный чай. На себе проверено. Я раз зелёного чая так попил тухлого… ну не тухлого, а очень старого… горького уже, в общем. Так меня потом такой дрист пробрал — весь вечер от унитаза не отходил. У тебя случаем нет такого чая?

— Да ты что, очмурел? Где ты здесь зелёный чай найдешь? И ещё месяц будешь его выдерживать тут под кроватью? И не хочу я тут в лагере целый день с горшка не слазить. Да и пробрать тебя могло совсем не от чая. Ты, может быть, после этого чая ещё неспелых ягод каких-нибудь нажрался… Или яблок зелёных…

Я пристыженно смолк, чувствуя, что сморозил глупость. Кешка продолжал:

— Всё должно быть быстро, просто и надёжно. И чтобы через час я уже был как огурчик. В восемь вечера у начальника лагеря планёрка пионервожатых. Кроме того, мне ещё рапорт о наших отрядных достижениях писать надо. А ты тут припух совсем — такие советы дурацкие даёшь.

— Это не совет, Кешка, — сделал я попытку оправдаться. — Это я просто так, к слову. Между делом как бы.

— Дело я тебе уже нашёл.

— Какое?

— Вот смотри, — сказал он мне, доставая откуда-то из своей сумки резиновую трубку. — Видишь сей предмет?

— Клизма? – догадался я.

И в тот же момент почувствовал, что густо наливаюсь краской – от кончиков ушей до самых пяток. Кешка это заметил и тут же ядовито отреагировал:

— Ну чего ты сразу покраснел, как красна девица? Как будто это не ты, а тебе будут делать.

— Вот ещё, ничего я не покраснел. Больно надо…

— Ага-ага, рассказывай. Зарделся, как маков цвет. Как будто впервые замужем.

Это у Кешки присказка такая. Чуть что, так сразу: «Ты что, первый раз замужем?»

— Блин, а это точно клизма? – спросил я, разглядывая трубку.

— Точно. И тебе придётся мне её сделать.

— Да пошёл ты… — лениво сказал я ему.

— Интересно, куда?

— На кудыкину гору, вот куда. Может, тебе ещё в жопу языком залезть?

— Не надо в жопу языком, — обиделся Кешка и, чуть помолчав, добавил: — Если хочешь, я тебе денег дам. За вредность. Всякая услуга должна быть оплачена, амиго.

Кто о чём, а он всё о том же. Вот ведь где настырный!

— Да не умею я такие штуки делать…

Мне всегда казалось, что клизма — это что-то такое до предела срамотное и неприличное, о чём и говорить-то можно только с оглядкой. А уж чтобы делать… Но Кешка как будто читал мои мысли. Он сказал:

— Не надо стесняться – это такая же работа, как любая другая.

С этими словами он вытащил из кармана свой кошель, отсчитал прямо на моих глазах пять рублей и положил их мне в нагрудный кармашек:

— На, держи, юный вымогатель.

— Плата за мои труды? – спросил я насмешливо.

— Ну, не совсем. Я даю тебе эти деньги просто так. На карманные расходы. А ты мне клизму сделаешь тоже просто так. Понимаешь?

— Ага, — ответил я и хитро сощурился при этом. — Понимаю, понимаю, Кешечка. Я тебя очень хорошо понимаю. Но я ещё не дал окончательного ответа. Я подумаю.

— Думай-думай, только...