Рабыня. Часть 5

Развратное доминирование продолжалось до глубокой ночи. Оленьку довели до такого состояния, что с ней случилась истерика. Кристина плотно зажала ей рот и, приводя в чувство, крепко отхлестала ладонями по щекам. После этого, успокоившись, Ольга снова лизала её мокрую промежность. Натали, одевшись, сходила в общий туалет по большому. Вернувшись из сортира, поворотилась ко мне задом и спустила потёртые на заднице джинсы и грязные трусики.

— Подотри меня своим языком, сучка! Я специально не подтиралась... Да поживее, — приказала она властным голосом.

Я в душе содрогнулась от отвращения, представив, как буду вылизывать её немытую, плохо пахнущую задницу. Садистка поняла моё замешательство, оскорбилась, быстро повернувшись, ударила что есть силы кулаком в глаз. Из глаз моих посыпались искры. Я глухо охнула и упала навзничь. Перед глазами всё поплыло. Я заплакала, схватившись за лицо, умоляюще попросила:

— Натали, прости, пожалуйста, я сделаю всё, что ты хочешь! Не бей меня больше.

Глаз мгновенно заплыл огромной, безобразной, кроваво-фиолетовой опухолью. Ольга, взглянув на меня мельком, вскрикнула от ужаса и с ещё большим усердием и рабским подобострастием продолжила лизать Кристину между ног.

— Ко мне, тварь! Быстро! Ползком! — заорала озверевшая от сознания своего всемогущества Натали, продолжая вертеть своей голой нечистой жопой.

Я быстро перевернулась на живот и ужом, стараясь не поднимать голову и свою большую белую попу, торопливо поползла к ногам Натали. Она ударила меня ногой, обутой в кроссовок, по мягкой, колыхнувшейся, как студень, ягодице.

— Ещё раз не выполнишь приказ, засуну в очко швабру! — пригрозила она зловеще. — А сейчас лижи мою дырочку, да смотри — хорошо вылежи. До зеркального блеска!

Я вскочила с пола, стоя на коленях, раздвинула дрожащими от страха, боли и унижения руками половинки её задницы, принялась торопливо — с показным удовольствием — орудовать языком. Старалась подавить рвотные позывы от острого тошнотворного запаха и вкуса. Во рту моментально стало горько и горячо, обильно закапала тягучая слюна. Болел глаз, которым я не могла уже ничего видеть, как будто меня ужалила пчела. Довольная Натали блаженствовала, прикрыв глаза и похотливо постанывая...

— Так, животное... Очень хорошо! Я балдею! Вау — какой улёт, — приговаривала она скороговоркой.

Тут снова плаксиво вскрикнула Ольга. Она допустила какой-то промах и Кристина, видимо, больно её ударила. Я, повинуясь непреодолимому материнскому инстинкту, тут же обернулась на крик. Дочка лежала на полу, на спине, с расквашенным носиком, из которого сочилась тонкая струйка крови, и жалобно всхлипывала. Кристина, наклонившись, что-то ей яростно говорила, потрясая кулачком перед самым её испуганным, искажённым гримасой боли, личиком. Что она сделала не так, я не поняла, да в общем, сильно и не вникала. Мне было жалко Оленьку до безумия, но как я могла её защитить, если и сама была беспомощной, беззащитной и жалкой пиздолизкой...

Когда девчонки во втором часу ночи наконец-то ушли, мы с Ольгой буквально повалились на свои постели без задних ног от усталости и тут же уснули, как убитые.

Под утро я проснулась от какого-то шевеления рядом. Открыла глаза: Ольга, как была с вечера, голая примостилась у меня под боком. Я ласково обняла своё чадо рукой, крепко прижала к своему телу. Мы долго молчали, слушая в полутьме дыхание друг друга. Наконец, дочка не вытерпела:

— Мама, почему ты лижешь у Натали? — робко заговорила она. — Почему она тебя бьёт? Зачем ты отдала деньги Кристине?

Вопросов было слишком много, и я не знала, что отвечать. Нежно погладила встревоженную Оленьку по голове, поцеловала в губки.

— Я была должна Кристине, она однажды меня выручила, — соврала я, стараясь не смотреть Ольге в глаза.

— Почему они издеваются над тобой так же, как и надо мной? — настойчиво повторила вопрос моя девочка.

— Ну, они некультурные, злые девочки... — замялась я. — Им, видимо, доставляет большое удовольствие издеваться и доминировать надо мной...

— А тебе?

— Когда это делает Натали — нет, — отрицательно качнула я головой. — Но она подруга Кристины...

— И потому ты позволяешь ей... и всё терпишь? — закончила мою мысль Ольга.

— Видимо, да, — кивнула я.

— Значит, тебе нравится Кристи? — задала в лоб вопрос моя девочка.

— Нравится, — с трудом призналась я.

— Ты на неё запала?

Я густо покраснела, но ответила утвердительно.

— У нас в классе почти все девочки влюблены в неё. Кристи очень красивая, — сказала Ольга.

— А мальчики? — поинтересовалась я.

— Некоторые мальчишки просто с ума по ней сходят, но она не обращает на них внимания. Кристи — лесби. Ей нравятся только девочки и... взрослые женщины, — дочка мельком глянула на меня. — Она мне говорила, что ты тоже у неё лижешь и всё терпишь...

...