Только тех, кто любит кнут, мазохистами зовут

Эта, совершенно правдивая история приключилась со мной спустя несколько месяцев после возвращения из рядов Советской Армии, где я проходил службу в Воздушно — Десантных войсках. Нет, мазохистом я не являюсь, точно так же, как не являюсь и садистом. Но так получилось в моей пестрой жизни, что довелось мне с головой окунуться в мир порочного секса, где боль и оргазм идут рука об руку. Сейчас, по прошествии без малого двадцати лет, я, вспоминая произошедшее, удивляюсь — как я мог вляпаться в такую заварушку, как мог терпеть все то, что тогда происходило? Но обо всем по порядку.

Итак, как я уже упомянул, в начале девяностых годов я вернулся после армии к гражданской жизни. Вино, компании, девочки — вот то, что тогда требовалось молодому, двадцатилетнему парню. Я не красавец, но и не урод, и обделенным женской лаской не был. Как принято говорить, я тогда находился в свободном поиске своей второй половины. Понравившихся девушек я приводил к себе домой, где у меня была отдельная комната, с внутренним замком. Родители меня не упрекали частой сменой половых партнерш, да и вообще не вмешивались в мою личную жизнь. Но мне самому хотелось найти такую подругу, с которой можно было бы завязать серьезные отношения. И вот однажды, к сожалению, не помню как, познакомился я одной скромной девушкой — Мариной. Обаятельная толстушка, она привлекла меня своим отношением ко мне и спокойным ровным характером, но от внешности ее я, признаться, был не в восторге. Мы начали с ней встречаться, она часто оставалась у меня ночевать, и я как-то быстро к ней привык. И не знаю, как бы все сложилось дальше, если бы не познакомила она меня со своей подругой Катей.

Эта девушка зацепила меня с первых секунд знакомства. Худенькая стройная фигура и бюст третьего номера — согласитесь, впечатляющее сочетание! Да и на лицо она была очень привлекательна: стрижка «каре», тонкие аристократичные черты, нос, с едва заметной горбинкой, и пухленькие губы «бантиком». У меня были красивые подруги, но вот их интеллектуальный уровень оставлял желать лучшего. А Катя училась в университете, на факультете журналистики, что, конечно же, отразилось на ее умственных способностях. Она прекрасно разбиралась в литературе, много читала, и речь ее была красивой и богатой, с большим лексическим запасом. В общем, на эту Катю я сильно запал, тем более выяснилось, что «бой-френда» у нее на тот момент не было.

Мы не раз гуляли втроем: я, Марина и Катя, и я чувствовал, что Катя тоже проявляет ко мне симпатию. Однажды, мы взяли бутылочку какого-то винца, и пошли ко мне домой воздать ей должное. Сели у меня в комнате, сидим втроем, выпиваем и болтаем о жизни. Вот с этого — то момента и началась, собственно, эта история. «Что это у тебя тут такое?» — внезапно спросила Катя, указывая на висящие на моем ковре голубой берет, аксельбант, и солдатский ремень — все то, что я оставил себе на память о службе. Алкоголь уже ударил мне в голову, и я принялся в красках описывать жизнь российского десантника, полную опасностей и приключений. Пока я рассказывал, Катя сняла со стены ремень, долго его осматривала, а потом несколько раз махала им, словно стегала невидимую лошадь. Меня же понесло, и я поведал о том, как в войсках принимают в «черпаки», и при этом солдату — первогодке достается вот этим самым ремнем по мягкому месту. Больно, неприятно, но почетно! А потом в бане друг на друга все смеются, соревнуясь в том, у кого звезда с пряжки отпечаталась на заднице сильнее. Эту часть повествования Катя слушала, застыв от изумления, периодически переводя взгляд с меня на ремень в своих руках и обратно. Но я, разумеется, не обратил на это внимания.

Буквально со следующего дня Катька начала звонить мне домой. Сначала под предлогом узнать, не у меня ли Марина? Вот только она всегда звонила именно тогда, когда я был дома один! И услышав отрицательный ответ, она начинала трещать со мной о всякой ерунде, и разговоры наши длились по часу и более. Меня эта болтовня тоже увлекала, ведь как я уже говорил, собеседником Катя была отличным. Выяснилось, что у нас много схожих увлечений в литературе и, особенно, музыке. Мы с упоением обсуждали «Над пропастью во ржи» Селинджера, восхищались мелодичностью «who_wants_to_live_forever» группы Qween, и приходили в восторг от жёсткости и экспрессивности «enter_sandman» от Metallica. Потом она уже звонила просто так, даже не утруждая себя вопросами о подруге.

И в один прекрасный день, когда я был дома один, она возникла на моем пороге, шумно заявив, что принесла мне кассету с классной музыкой, которую сегодня чудом раздобыла. При этом она без приглашения ринулась ко мне в комнату. Оставшись с ней один на один, я не продержался и десяти минут: духовно мы уже были близки, благодаря телефонным беседам, и поэтому, подойдя к ней поближе, и почувствовав взаимное влечение, я привлек ее к себе, и мы слились с ней, как принято писать в дамских романах, «в страстном поцелуе». Первым делом, я добрался до того, что мне давно не давало покоя — до ее роскошной груди. Я...