Восточная стеснительность

Моя подруга Зухра- красивая и сильная женщина. Всего в жизни добивалась женским обаянием и умом. «Я все решу сама» – вот ее жизненный принцип. Поэтому она никогда не признается, если ей нужно в туалет. «С детства приучилась не говорить об этом.». Это надо делать незаметно для окружающих, а если невозможно, то лучше терпеть. «Бывает очень трудно терпеть, но я никогда не показываю виду» говорит она.

Однако я видел, когда ей бывало совсем невмоготу, и как она себя вела при этом.

Впервые это произошло неожиданно для меня когда я встретил ее в коридоре нашего института. Она торжествующе улыбнулась мне и кивнула моему собеседнику – коллеге «извините!». И мы пошли рядом: я – и она, гордая красивая, высокая. Но… она дернула ручку двери, дверь оказалось закрытой. И вдруг все изменилось. Шипя, она стала лихорадочно сбрасывать пальто, не глядя, прямо мне на руки. “Подержи, пожалуйста, с-с-с…, о-о-о!”

“С утра просто некогда было…”. Потом она побежала к туалету судорожно расстегивая пояс на платье… Я понял какого напряжения стоило ей терпеть и не показывать виду. Она – сильная женщина.
В другой раз я увидел это, когда привычное выражение уверенности сменилось у нее смущением и страданием, и одновременно она (думая , что я не вижу) выхватила кусочек туалетной бумаги из потайного места в ящике стола. «С-с–с»… прошипела она. «Прости… но ты понимаешь» говорили ее глаза…

Мы сидели на работе в комнате друг против друга. Я видел ее колени, которые время от времени терлись одно о другое. Она одевается всегда целомудренно (строгая юбка) но незаметно от других часто демонстрирует мне свои стройные ноги. Она часто тихонько шипела. Наконец вышла из комнаты, но тут же вернулась. «Ты знаешь, эта комната (она не могла произнести «туалет») закрыта…». Потом зашел сотрудник и мы долго и непринужденно общались. Лишь иногда знакомое выражение мелькало на ее лице. Она морщилась и незаметно сжимала ноги. Когда же коллега вышел, она вскочила и быстро прошептав «С-с-с… чаю хочу, просто не могу… ой…с-с-с…» выскочила из комнаты.

Часто казалось, что ей нравится, когда мочевой пузырь переполнен. Если я видел, что она явно хочет в туалет и под каким и специально продолжал разговор удерживая ее в комнате, эта красивая женщина в строгой одежде, принималась ходить по комнате, переминаться с ноги на ногу, а потом и явно нажимать промежностью на угол стола или спинку стула.

Когда мы оказывались с ней на научных конференциях или совещаниях, она никогда не ходила в туалет во время первого перерыва, всегда терпела до обеда, хотя часто видно было, с каким трудом ей это удается. Я ей по дружески сочувствовал, хотя меня это страшно возбуждало. Однажды это кончилось плачевно.

В тот день мы были на конференции. Она была в строгом, но весьма эффектном темно-синем платье. «Надо сидеть очень аккуратно, чтобы не открылся разрез» - ее слова. Ну в самом деле вокруг –солидные люди, неловко как-то. В вырезе платья угадывалась красивая грудь. Но вот приближался обед. Она вначале сидевшая привычно расслабленно, напряженно выпрямила спину. Потом стала ритмично наклоняться вперед и скрестила ноги. Открывшийся разрез обнажил их почти полностью, но ей по- моему, было уже не до этого. Страдальчески- напряженное (так знакомое мне!) выражение появилось на лице. Она часто и глубоко дышала и при этом с шипением втягивала воздух. Приоткрылась полная грудь.

Наконец объявили перерыв. Она нервно оглядывалась. Видя рядом с залом женский туалет, прошептала мне: «Ты же понимаешь, я не могу зайти сюда, у всех на виду. Так неудобно… Но я еле терплю…». Громадным усилием воли она придала лицу непосредственное выражение и мы пошли за накрытые столы. На фуршетах гости как правило стоят, и вскоре девушка стала пританцовывать со сжатыми бедрами, напевая игриво «пам- пам»… Наконец, она прошептала мне, непрерывно притопывая: Оййййй… совсем не могу, что делать?».

И вдруг я увидел что этажом ниже, в другом конце зала есть еще туалет. И народу там совсем нет. И она рванула с места на своих высоких каблуках. Ее шипение слышал наверное весь зал. Я поспешил за ней. Вот она подбежала к двери… О ужас! Закрыт! Дернув ручку двери она тут же опустилась рядом на отчаянно скрещенных, полностью открывшихся из-под платья ногах. Больше терпеть она уже не смогла…

Я стоял рядом полный сострадания и лихорадочно возбужденный…