Жена с ребенком уехала на дачу, любовница со своим мужем – “на юга”. В квартире я один. Смотрю телевизор и тоскую от безделья и одиночества. И скучно, и грустно, и некому руку подать… Хотя, впрочем, нет… Звонит телефон, и вдруг находится готовый подать мне руку. Вернее – готовая… Это моя мама.
Она всегда приходит ко мне на выручку в трудный момент. Вот и сейчас материнское сердце почувствовало, что сыну плохо и грустно, что ему надо помочь… Сыночек, не грусти! Хочешь, я к тебе сейчас приеду? Хочешь, поживу у тебя недельку?

Конечно, хочу, мам… Я всегда рад тебя видеть… *** Бегу в магазин… Надо угостить мамочку! Она сладкоежка. Так… Торт “Птичье молоко”. Эклеры. Шоколад. Конечно, фрукты. Что еще? .. Возьму-ка я бутылочку мартини… Мама пьет редко и мало, но мартини любит. Особенно – “Мартини Бьянко”… Бегу домой.

*** Звонок в дверь. На пороге – мама Аля. Как я рад, что она приехала! Я так ее люблю… Она такая умная и красивая! Такая родная… *** Должен сразу признаться. Женщину по имени Альбина я люблю не только как мать, но и как женщину. Что в первую очередь – сказать трудно. Оба эти чувства одинаково сильны. Это может показаться для кого-то странным и противоестественным, но они очень мирно уживаются во мне. Я даже ощущаю их гармонию по отношению друг к другу… Ее красивое тело дало мне жизнь, а ее красивая душа сделала из меня человека. Я благодарен тому и другому. Люблю то и другое. А любовь, по большому счету, это стремление обладать. Свою душу мама отдала мне, едва забеременев. Я это знаю точно. Так что, душой ее обладаю… А вот телом… Будь оно проклято это самое “табу”! Мамочкино тело - тело стареющей, но все еще очень сексапильной женщины, шикарное белое упругое тело – для меня недосягаемо… Это несправедливо, ибо любовь не знает границ и запретов. Разумеется, если это настоящая любовь. Мне остается только облизываться, глядя на мою сладкую Алечку, только мечтать о ней. Что я и делаю. Занимаясь любовью с женой или подругой, я представляю, что обладаю матерью. Это удваивает, утраивает мою сексуальную энергию и потенцию. И жена, и любовница довольны таким жеребцом. Но они и помыслить не могут, что на самом деле я совершаю половой акт не с ними, а с другой – с той, которую зову “мама”.

*** Мы с мамой сидим на диване. Перед нами – журнальный столик со сластями и выпивкой. Пьем мартини и болтаем. Болтаем обо всем на свете. Мне так хорошо, так комфортно с Алей! Моя сладкоежка, забыв про диету, поглощает пирожные и шоколад, которые сегодня – суть закуска к “Бьянко”, а я пожираю глазами мою сладкоежку. Она сегодня на удивление сексуально одета. Алая шерстяная юбка не прикрывает коленей. Такие юбки она перестала носить много, много лет назад. Но эта – не из старого гардероба. Это обновка! Под жакетом – белая полупрозрачная блузка. Сквозь гипюр виднеется, дразня, соблазняя, дивная ложбина между ее грудей – двух крупных, упругих, стянутых бюстгальтером “доил”. Я с трудом, ради приличия, отрываю глаза от материнского вымени, но тут же безвольно возвращаю их обратно. Эх, поиграть бы сейчас вволю с этими титьками! Да что там поиграть… Хоть бы посмотреть на них… Впрочем, один раз (всего лишь только раз!), уже будучи взрослым, женатым мужчиной, я видел маму без лифчика. Я был у нее в гостях и утром почему-то без стука зашел в спальню. Альбина в одной лишь юбке стояла у своей постели и, наклонившись, шарила рукой под подушкой (думаю, как раз и искала бюстгальтер). На мгновение я увидел две огромные, тяжелые, свесившиеся над подушкой женские груди. Прошло уже немало лет, но не было дня, чтобы я не вспомнил это грандиозное для меня зрелище. Мой мозг “сфотографировал” мамины молочные железы навсегда.

*** Пьем мартини. Альбина пьянеет на глазах… Много ли ей надо! По родному когда-то очень красивому, а теперь стареющему, но все равно красивому лицу пошли пунцовые пятна. Глазки пьяненькие! Какая-то глуповатая ухмылка на лице. Речь уже не журчит, как ручеек… Сыночек… Я уже совершенно пьяная… - признается она слегка заплетающимся языком.

И это правда. Мама пьяна и от этого она мне еще милей. Еще желанней. Может быть, потому что нетрезвая женщина кажется нам более доступной? Вино – главный враг табу. А ведь истина, как известно, в вине… Вино враг стыдливости тоже. Мама сидит рядом со мной весьма неприлично – широко расставив свои упругие ляжки в черных чулках. Короткая не по годам юбчонка задралась (Аля не придает этому ровным счетом никакого значения), так что мне виден край ее чулок с ажурным широким ободком и застежки подтяжек. Я и не знал, что мама, как шлюха, носит чулки на подтяжках. Всегда представлял ее только в колготках.

Вы даже не представляете, как мне трудно сдерживать себя в рамках приличия и не сидеть вперившись взглядом на мамины ноги. Я уже начал опасаться за себя.

Pages: 1 2