Мать и сын. №2

Сына Сережу я родила, когда мне было 19 лет. Начиная с раннего детства, после купания в ванночке, при обтирании его тела полотенцем, последнюю капельку воды, капающую с писульки, я снимала губами, причитая при этом:

Беги, беги с гоголя вода,

А с Сереженьки вся худоба!

Этому меня научила свекровь, как оберег от всех болезней. Делая это, я обратила внимание на большие размеры писки у сына. Она была значительно больше, чем у его сверстников. Так продолжалось несколько лет. Иногда я забывала прочесть оберег, Сережа, напоминал мне об этом. Стеснятся меня он начал поздно, когда у него появился уже пушок на лобке.

Однажды вечером, в субботу был банный день. Я уже помылась и на кухне готовила ужин. Вася, мой муж, был на дежурстве. Дочка уехала на дачу к подруге. Сережа, ему уже было 17 лет, но он пошел в отца был высоким и хорошо сложенным, выглядел старше своих лет.

Купаясь в ванной он позвал меня. Я вошла в ванную, он стоял ко мне спиной и обтирал полотенцем живот и грудь.

- Мама, вытри, пожалуйста, мне спину.

Я была удивлена его просьбе, так как он давно мылся самостоятельно. После того, как я вытерла ему спину, Сережа повернулся ко мне и с улыбкой на лице сказал:

- Мама, а ты не сказала “С гоголя вода…”. Забыла?

Я рефлекторно наклонила голову, он отвернул полотенце в сторону и мне в губы уперся громадный возбужденный член. Он был больше и толще, чем у мужа. Я хотела отшатнуться, от удивления приоткрыла рот. Саша схватил мою голову и успел несколько раз войти членом в мой рот, накрывая лицо черной растительностью своего лобка. В негодовании я вырвалась, отскочила на несколько шагов, схватила полотенце и начало его хлестать.

- Сережка, как тебе не совестно, ведь ты же мой сын! Как ты можешь поступать так с матерью? Я обо всем расскажу отцу.

- Мама! Когда я мылся в ванной, я вспомнил детство, и он у меня возбудился. Я хотел просто похулиганить, после увиденных картинок в журнале “Плейбой”.

Я этому не поверила, так как видела мелкую дрожь его тела во время этого “хулиганства”, он явно был возбужден.

За ужином я с ним не разговаривала. Несмотря на оскорбление, полученное от сына, я почувствовала легкое возбуждение, от увиденного и осязаемого большого и плотного мужского члена. Мне показалось, что его пребывание во рту, было значительно приятней, чем член Валентина во время курортного романа. Может быть потому, что он был роднее?

Сережа, видимо, решил загладить свою вину, ласкался, обнимал и целовал меня. Во время того, как он терся около меня, я ощущала продолжающее возбуждение полового члена, было видно, что ему не хватает места в трусах.

Дело в том, что я после купания, постирала трусики и повесила их сушить на батарею. Чистые трусики не одела, так как время подходило ко сну. Я была в короткой ночной рубашке, едва прикрывающую попу. Сережа, при каждом удобном случае, особенно когда ночнушка приподнималась при нагибании или поднятии рук, стремился опустить голову, что бы подсмотреть под рубашку, что там скрывается.

Мое возбуждение усиливалось при виде оттопыренных трусов моего сына, его не адекватного поведения. Может быть, это было еще и потому, что я оказалась без трусиков. В душе я уже простила его за хулиганство, но какой-то природный черт вселился в меня, что я даже стала ему подыгрывать: то без надобности нагибалась, или тянулась с поднятыми руками, доставая с верхней полки ненужную вещь. Саша специально бросал вещи на пол, что бы при поднятии их увидеть раннее недоступные для него части моего тела. Это перешло в игру, мы гонялись друг за другом по комнатам. Я догнала его, но он выше и сильнее, схватил меня за талию, поднял и начал кружить по спальне. Мы оба упали на кровать, продолжая бороться. Наконец мне удалось перевернуть его на спину и усесться на нем верхом. В это время его вздыбленный член вырвался из трусов и моментально нашел мою мокрую щелочку и вошел в нее. На мгновение мы оба замерли от неожиданности. Я сделала попытку прервать случившееся. Сережа быстро обнял меня за спину, привлек к себе и перевернулся вместе со мной, не вынимая своего члена. Я оказалась под ним.

- Сын, что ты делаешь? Ведь я же твоя мама! Немедленно дай возможность мне встать!

- Мамочка, не уходи, мне никогда не было так хорошо!

При этом он делал робкие движения своим тазом, входя все глубже в меня. Мое возбуждение было настолько сильным, что в голосе появилась дрожь:

- Сережа, этого делать нельзя, это противоестественно. Что мы скажем отцу?

- Мама, мы ему ничего не скажем. Мамочка, я тебя сильно люблю. Я никогда не думал, что мне будет так хорошо.

Почувствовав ослабление сопротивления с моей стороны, Сережа ускорил темп движения своего туловища.