Простая история

Этот рассказ я посвящаю своей любимой маме Ире...

С каждым предложением, я переживал те эмоции, что пережил тогда, зимой 2015 г. И старался пересказать вам, как можно всё подробнее.

Ну и собственно вот сама моя история.

Я никогда не видел свою мать в таком состоянии. Когда позвонили с её работы и попросили приехать за ней, я и предположить даже себе не мог, что она настолько пьяна. Я не знаю какое событие они там отмечали, но попили явно в удовольствие. Когда я вошёл в помещение, где они гуляли, я сразу увидел свою мать сидящую в глубоком кресле, с закрытыми глазами и свесившейся набок головой. Она просто спала, причиной чему была лошадиная доза выпитого спиртного. Посмотрев на всё это, я отправился ловить машину, потому что найти транспорт в полночь, когда в городе коменданский час (Я живу в г. Луганске ЛНР) совсем нелегко. Водитель «Нивы» согласился отвезти нас за бешеную сумму, аж за целых 500 рублей (что по нашим временам и зарплатами — было ужасно дорого). Кто-то из маминых сотрудников принялся мне помогать, но я всех заверил, что справлюсь сам. Я погрузил мать на заднее сидение машины, а сам уселся рядом с водителем и показывал ему дорогу. Минут через пятнадцать мы приехали. Я расплатился и с трудом помог матери выбраться наружу. Можно сказать, что я выносил её, потому что она просто не могла стоять на ногах и самостоятельно передвигаться. Так, практически на себе, я и занёс её к нам домой.

Дома я сразу положил её на кровать, мама что-то промычала и сразу вырубилась, начав храпеть. Я прошёл на кухню и закурил. Выкурив сигарету я вернулся в комнату и снял с мамы босоножки. На ней была лёгкая широкая юбка и голубая блузка из шифона. Я подумал, что, наверное, её надо раздеть. Я расстегнул пуговицы на блузке и довольно легко её снял. Под ней был ослепительно белый лифчик с большими кружевными чашами. С юбкой мне пришлось повозиться, так как мама на ней лежала. Через пару минут я справился и с этой не простой задачей. Под юбкой на маме были одеты обычные белые трусы-плавки, плотно обтягивающие её тело. Я уже собирался тушить свет и уходить, но вдруг остановился. Мне стало интересно, а что у неё под трусами?

Мама спала, не подозревая ничего плохого, да она и не могла ничего подозревать, поскольку находилась глубоко в царстве Морфея. Немного помявшись, я встал на колени перед кроватью и положил руку ей на лобок. Он был горячий и мягкий. Я взял её ноги и развёл их в стороны насколько это было возможно. Немного поколебавшись, я ухватился за резинку трусов и сдвинул их в сторону. Теперь я видел часть заросшей густой спутанной волоснёй промежности своей пятидесятисемилетней мамы. Я приблизил своё лицо к её лобку, чтобы получше всё рассмотреть. Было видно не так много, как мне хотелось, к сожалению. Я поднялся, и на трясущихся от возбуждения ногах пошёл на кухню — перекурить.
Пока курил, я думал, что мой интерес спровоцирован сложившейся ситуацией и доступностью мамы в данный момент, потому что у меня никогда раньше не возникало подобных мыслей. Я всегда относился к матери с любовью и уважением, отчасти оттого, что она воспитывала меня одна. Она любила меня, как обычно любят позднего ребёнка. Мама родила меня в 33 года. Докурив, я вернулся в её комнату.

Мама продолжала спать, находясь всё в том же положении, в каком я её оставил. Она лежала на спине. С широко разведёнными в стороны ногами и руками вдоль тела. В комнате уже начал ощущаться запах перегара. Я разделся до трусов, чтобы одежда не стесняла меня и, потушив верхний свет и включив ночник, вновь приблизился к маме. Теперь я действовал смелее. Я положил руку на её круглый обвисший с возрастом живот и погладил его. Он был тёплый и гладкий. Другой рукой я гладил её бёдра, такие же гладкие и мягкие. Потом я просунул руку под мамин большой зад и начал щупать её целюлитные ягодицы. Она ничего не чувствовала и никак на мои действия не реагировала. Судя по её состоянию, несколько часов у меня в запасе ещё было. Я склонился над её лицом и провёл языком по её губам. Мамин рот был приоткрыт и я с удовольствием облизывал её губы, под конец засосав нижнюю своими губами. Я аккуратно освободил её сиськи от лифчика, позволив им свободно выпасть из тесного материала. Взяв её большие, мягкие, с тёмно коричневыми сосками, дойки в свои руки, я принялся их облизывать и покусывать. Потом я снял с себя трусы, потому что почувствовал тесноту, и мой возбуждённый, увеличившийся хер облегчённо вздохнул.

Какое-то время я не решался снять с матери трусы, возможно сказывался отголосок устойчивого табу на подобные вещи в нашей семье. Может я понимал, что после этого мне уже будет трудно остановиться.

мамины ноги к груди, согнув их в коленях, отчего её дырки стали полностью открыты для меня. Я аккуратно приподнял верхнюю ягодицу и провёл языком по упругому, немного сморщенному колечку её волосатого ануса, который на вкус был слегка горьковатым. Но это не помешало мне уделить ему немного...