Людоедка

На третью ночь я, пожалев ее, ласково глажу по спине и предлагаю:

- Мамочка, ты наверное устала. Отдохни немного, а то тебе тяжело.

Та изумленно всматривается в мое лицо и озадаченно крякает. Я спохватываюсь, что не так ее назвала и торопливо поправляюсь:

- Рабыня беспокоится за свою госпожу, которая утомилась и нуждается в небольшом отдыхе.

Но я ошибаюсь в своих догадках.

- Вот даже как, - хрипло протягивает она. - Ты даже сейчас в первую очередь заботишься обо мне. Ну что ж….

И через несколько секунд моя голова уже в ее панталонах а мои губы ласково обхватывают ее возбужденный член, остервенело таранящий мою глотку.

А на следующий вечер мамочка-госпожа приказывает мне лечь возле стенки комнаты и прижаться к ней спиной. Мол, попа у нее настолько широкая, что на моем животике помещается всего четверть, да и давление распределяется на весь животик, а надо только на матку. Поэтому эффективнее, если я лягу боком, а она попинает мой живот ногами - авось хоть так удастся заставить матку выплюнуть дите.

Прижавшись руками к той же стенке для опоры, мамочка-госпожа старательно пинает меня ногами. Так гораздо больнее, но я вновь вспоминаю про папу и к боли моментально добавилось наслаждение: «так тебе и надо». К тому же отрывать мамочку от этого увлекательного занятия не стоит. Лицо раскраснелось, слышно хриплое дыхание. Это означает, что она возбуждена. Да мне совесть не позволит прервать все это на середине! Позволяю себе лишь одно - стоны, благо, что мамочку-госпожу они на сей раз лишь еще сильнее возбуждают.

- Устала, - сообщает мне мамочка-госпожа, тяжело садясь на стул и, приспускает панталоны, ласково маня к себе. Я подползаю к ней с уже широко открытым ртом и насаживаю его на ее вздыбленный хуй, ласково наглаживая ее мокрый от пота живот.

Так проходит несколько дней. У меня начинает внутри побаливать, причем в нескольких местах, и когда она как-то раз закончила меня пинать, я ей честно сказала:

- Скоро ты, госпожа, так совсем забьешь свою рабыню.

Она, продолжая тяжело дышать, властно говорит:

- Терпи, сладенькая. Такова уж наверное твоя доля.

- Я не о себе волнуюсь, - возражаю я. - Просто боюсь, что вас тогда посадят.

- Ах ты моя медовенькая! - умиляется она и, приспустив панталоны, немедленно манит к себе, нанизывает на свой хуй, а пока я его старательно сосу, мамочка-госпожа задумчиво произносит:

- Ты моя рабыня, моя вещь, моя игрушка, - голос ее внезапно хрипнет, но она продолжает: - Но есть то, от чего даже ты откажешься.

Я протестующе мычу, но мамочка-госпожа насаживает мою голову обеими руками поглубже, до самого основания, и, придерживая ее в таком положении, властно говорит:

- Не спорь. Сейчас мы с тобой ляжем в постель, я расскажу тебе про свою заветную мечту, и ты поймешь, что этого ты не выдержишь. Но вначале, - и принимается сама руководить процессом, до основания насаживая горло на свой член и всякий раз секунд на двадцать придерживая - так ей больше нравится. Не проходит и пяти минут, как результат налицо, точнее в горле.

Когда мы ложимся, мамочка-госпожа, привычно скользнув ладошкой между моих ног, все тем же хриплым голосом спрашивает:

- Знаешь ли ты, моя сладенькая вкусненькая деточка, как сильно я тебя люблю? - я молчу, но в знак ответной любви начинаю гладить ее хуй. Она благодарно покряхтывает, принимаясь интенсивнее теребить мой клиторок, и заговорщически шепчет мне на ухо. - Именно потому я больше всего на свете хочу слиться с тобой навечно в единое целое.

- Как это? - удивляюсь я.

- А ты сама подумай, как можно слить два тела в одно?

Я немного думаю и пожимаю плечами. «Моя мамочка-госпожа такая изобретательная по части наслаждений, где уж тут догадаться.

- Для этого один должен…, - мамочка-госпожа чуть медлит и хрипло выдавливает, - съесть другого. Ты хочешь меня съесть? - спрашивает она, и я моментально мотаю головой.

- Значит, это придется сделать мне, - констатирует мамочка-госпожа.

«Придется», - откладывается в моем мозгу и я, ласково проведя по ее пухлой разрумянившейся щеке, сочувственно произношу:

- Но тебе же будет… неприятно….

- Так ты… согласна и на это?! - пораженно уставившись на меня, спрашивает мамочка-госпожа.

- Я же твоя рабыня, - улыбаюсь я. - Как я могу противиться своей госпоже? Вот только наверное оно будет сильно больно?

- Ну что ты, - успокаивает меня мамочка-госпожа. - Вначале я стану потихоньку прокусывать твой пах и пить твою кровь. Понемногу, чтобы растянуть новое наслаждение. И лишь когда выпью ее очень много и ее в тебе совсем не останется, а ты сама потеряешь сознание и отключишься, я займусь тобой основательно.

Я охаю. Оказывается, я ошиблась и мамочке-госпоже будет приятно. И она подтверждает мою мысль, шепча мне на ухо:

- Это будет таким необыкновенным наслаждением, которого я никогда не испытывала. Так ты правда согласна?

...