Людоедка

- Теперь облизывай как обычно.

Но дальше происходит не совсем обычное, потому что тётя Маша смещается чуть вперед и, раздвинув свои огромные ягодицы, пододвигается к моему рту.

- Полижи у меня здесь, - не просит - приказывает она. И слегка приседает на мое лицо.

Моему взору открывается коричневое крупное отверстие ее могучего широченного зада с выпуклыми шоколадными складками. Тётя Маша не спешит, позволив мне нюхать его. Я дотрагиваюсь до складочек языком, начинаю медленно облизывать тугое колечко ее ануса, ощущая соленый вкус пота и небольшой привкус горчинки. Тётя Маша, не выдержав, протяжно стонет, половинки её могучей задницы мгновенно раскрываются, как раковина, и я погружаю язык ещё глубже, потому что подмечаю, что ей так приятно.

Тётя Маша вздрагивает всем телом и хрипло стонет, призывая меня не останавливаться. Насев мне на лицо сильнее, она в в блаженстве расслабляется и совсем перекрывает мне доступ воздуха. Просидев на лице секунд пятнадцать, тётя Маша словно спохватившись, чуть привстает, давая мне подышать. Правда, ненадолго. И вновь, еще шире раздвинув руками свои мясистые половинки гигантского волнообразного зада, присаживается, навалившись анусом на мой язык.

Несмотря на нехватку воздуха я из последних сил целую и старательно облизываю её коричневое углубление, стремясь проникнуть языком как можно глубже, а тётя Маша, периодически привставая и давая мне набрать воздуха, вновь и вновь с силой вжимает своей попой мою голову в тахту. Я чувствую, что она очень сильно наслаждается этим, поскольку придавив меня огромным задом, она томно стонет и неистово крутит им, в то время как моё лицо утопает в глубокой ложбине, разделяющей её мощные, мягкие полушария. Прерывать ее удовольствие я не хочу и терплю, хотя ее прекрасная могучая попа, столь вольготно разместившаяся на моём лице и прижимаемая всем её весом, очень тяжела для меня….

Тётя Маша сдержала слово. После похорон папы она не дала забрать меня в интернат, заявив, что сама позаботится обо мне. Я к тому времени уже знала, как именно. И ласки ее становились все грубее и грубее. Правда, грубой она становилась лишь во время наших «забав», а все остальное время тётя Маша оставалась со мной очень ласковой, заботливой и нежной. За такое можно все простить, тем более она мне честно пояснила, что когда ведет себя со мной грубо, получает вдвое больше наслаждения.

- Ты же хочешь доставить своей мамочке вдвое больше наслаждения? - спросила она хрипловатым голосом.

К тому времени я уже знала, что он у нее всегда становится таким, когда она возбуждается или задает вопрос, не будучи уверенной, соглашусь ли я. То есть от волнения.

- Конечно, мамочка, - заверила я.

- Это хорошо, - невозмутимо кивнула она и ласково потрепала меня по щеке, сообщив. - Я тобой довольна.

Ебала она меня в рот исключительно так же, как и в тот день, загружая свой член насколько возможно глубоко. И рука ее постоянно в это время лежала на моем горле, слегка обхватывая хуй с внешней стороны.

А вскоре мамочка, опять-таки держа свое слово, даденное ею в тот день, добралась и до другой моей дырки, в смысле попки. Дыркой мамочка сама называла ее, требуя, чтобы я не меняла ее слов, строго повторяя за ней все, что она говорит.

А произошло это буднично. К тому времени ее любимой забавой было вечернее омовение. Я наливала в тазик теплой воды и очень нежно мыла ее хуй вместе с мошонкой. Долго мамочка так не выдерживала. В смысле вначале не выдерживал ее хуй, вставая во весь рост, а затем и сама мамочка. Властно ухватив меня за волосы, она подтаскивала меня поближе и насаживала свою здоровенную елду на мой открытый к тому времени рот.

Но вот как-то раз мамочка, кончив и дождавшись, чтобы я тщательно облизала весь хуй, невозмутимо и даже как-то равнодушно произносит:

- Ну а теперь пришла пора тебя огулять, моя сладкая. Так что марш в кровать. Сейчас приду и буду тебе целку сзади сбивать.

Через минут десять мамочка приходит. Хуй ее снова стоит колом. Она переворачивает меня на живот, подложив подушку, чтобы моя попа оказалась приподнятой, достает с тумбочки какой-то флакон, выливает почти половину между моих ягодиц и погружает толстый указательный палец в мою попку. Это для меня привычно - так она делает уже давно, ещё до того, как удочерила меня. А вот и второй палец, который входит в меня чуть погодя. Мамочка старательно копошится ими в моей попке, но затем внезапно убирает пальцы и шепчет:

— Ну и хватит, а то не почувствуешь ничего. Тебе ведь хорошо со мной?

- Да-а, - шепчу я.

- А сейчас будет еще лучше, готовься, Танечка-попочка, сейчас ебать тебя буду!

И в следующую секунду мамочка наваливается на меня всем своим могучим телом и её здоровая продолговатая залупа начинает медленно погружаться в меня. Со смазкой легче, но все равно больно. Казалось, что вот-вот и моя бедная попка разорвётся в нескольких местах, потому что всё растянуто до последней точки. Я плачу, умоляя мамочку пощадить меня и прекратить, иначе я просто умру от боли, но всё напрасно. Когда её залупа полностью входит в меня и мой анус плотно смыкается за её гигантским грибом, мамочка останавливается и хрипло шепчет на ушко:

...