Каникулы Сётакон

- Вы меня бить хотите? - мальчик егозил, хотел поворотить голову к своему старшему собеседнику, чтобы очаровать его маленькими блёстками на скулах, однако удерживаем был надёжно лицом в пол.

И мальчик, и читатель уже убедились во взаимном возбуждении, случайно и неслучайно соприкасаясь телами. Мальчик, ощутив твёрдый взрослый хуй, гордился собой, но и немного страшился. Его собственная поднявшаяся писька не осталась незамеченной.

- Конечно хочу. - Читатель Николая Михайловича отобрал у мальчика сигарету и затушил её. - Да только такого павлина как пороть? Небось сразу расплачешься.

И он отпустил мальчика, который мгновенно скользнул угрём, грянулся оземь и восстал во всей своей смуглой красе, отбрасывая чёлку со лба. Он отскочил на шаг, поправляя свою минимальную одежду; казалось, он словно бы не натянуть её желает на место, а наоборот, снять со всею поспешностию все перья, чтобы угодить старшему, чтобы не иметь павлиньего хвоста и не вертеть им.

Этот жест понравился старшему собеседнику очень. Он разглаживал свои бумаги и искоса наблюдал за мальчишкой.

- А Вы, Вы... - мальчик махал руками и грозно таращил глаза, и цокал каблуками, - Вы сами-то как собираетесь меня пороть? Вы же серая шейка.

Сидящий инстинктивно схватился за свою шею, провёл ладонью по серому пиджаку и наконец расхохотался.

- Как тебя зовут?

- Я Саша. - Мальчик опустил длинные ресницы и завёл руки за спину, отставив ногу, изгибая восхитительную линию бедра.

- А я Андрей Андреевич. - Он сидел и любовался накрашенным пострелом. - У тебя есть кто-нибудь?

Саша ни с кем не встречался, но прежде чем ответить, он задумчиво рассмотрел свои ногти, потом плавно поправил волосы.

- У меня? - уточнил он небрежно.

Андрей Андреевич чувствовал себя зрителем в первом ряду. Давно он не испытывал такого наслаждения. Он собрал бумаги Николая Михайловича в стопку и держал эти листы перед собой, закрывая от Саши свою вибрирующую ширинку. «Дай-ка я с тебя сейчас собью спесь», подумал Андрей Андреевич и произнёс:

- Я не пойму, ты тут проституируешь, что ли?

Это подействовало. Саша сразу ощетинился:

- Ещё чего!

Он прижал ладони к бёдрам, словно пытаясь прикрыть своё голое тело и даже повернулся к Андрею Андреевичу вполоборота. Потом звонко выпалил:

- Я учусь на первом курсе... А Вы что тут делаете?

Андрей Андреевич вдруг осознал, что ответить мальчику не так легко.

- Ну, один мой товарищ попросил прочесть его рукопись, она связана с этими местами. Он хочет узнать моё мнение. Ну и в общем... Чтобы составить своё мнение, мне потребовалось приехать сюда на окраину, потому что я здесь некогда проживал. Из этого зала лучший вид на пустырь, окно большое. Жалко только, что поужинать не пришлось из-за симпозиума.

Андрей Андреевич встал и подошёл к окну.

- Читал я, значит, читал, и тут мне пришлось отвлечься.

- А, это Вы про нас с Женей? - сказал мальчик тихо. - Простите!

В его голосе было столько раскаяния, что Андрей Андреевич пожалел о своей откровенности. Он положил свою руку на плечо Саши:

- Ну, ничего.

Мальчик развернулся к Андрею Андреевичу, заглянул ему снизу в лицо и сверкнул-таки блёстками у своих голубых глаз. Андрей Андреевич обнял Сашу, тот доверчиво прижался, они постояли у окна, глядя на сумеречный пустырь.

- Поздно уже, наверное. Ты далеко живёшь? - спросил Андрей Андреевич.

Саша сразу же ответил:

- Я здесь живу через дорогу, на Мичуринской.

- Надо же, и я на Мичуринской жил, - произнёс Андрей Андреевич. Он даже отстранился от мальчика, будто пытаясь разделить свою улицу и Сашину. - На первом этаже. А у тебя либо совсем под крышей жильё, у самого неба?

...