Каникулы Сётакон

Саша хлопнул его по губам свёрнутой салфеткой:

- Андрей Андреевич вчера был у меня в гостях.

Женины глаза блеснули, он любил Сашу за непосредственность и за неумение скрывать что бы то ни было. Женя сразу понял, что речь идёт о том самом незнакомце, казавшемся чужим на вчерашнем мероприятии, куда часто ходил Женя и куда он затащил и Сашу, не отличавшегося общительностью.

Женя пил до дна, а Саша не отрывал глаз от него. Наконец, Женя важно вопросил:

- Ну как, в итоге у тебя с ним было что-нибудь?

- Да нет, мы целовались, потом я заснула, а когда проснулась, то от него осталась только записка.

- Покажь.

- Да откуда? Я что тебе, с собой буду такие вещи таскать?

Но проницательный Женя видел, что друг его врёт. Таскает, да ещё и целует украдкой в безлюдных скверах.

Саша поломался немного и всё же достал из сумочки листок в линейку.

- Чур, только из моих рук! - и он прочитал Жене про Чунга-Чангу. - Только никому не говори, пожалуйста.

Женя откинулся на спинку стула с туманными глазами.

- Ладно, - пообещал он, помолчав, потом придвинулся к Саше и крепко поцеловал его в щёку. - Уж ты не разочаруй его, девочка моя. На ужин не налегай, а то сопрягаться будет неудобно. Уборку сделала?

Саша беззаботно кивнул. Они поболтали ещё о карнавале, прошлись по городу, ловя восхищённые взгляды прохожих, не встретив ни одной комсомольской дружины. Перед тем, как посадить Сашу в троллейбус, Женя снял со своей груди комсомольский значок старого типа, вызывавший у Саши антикварную зависть, и приколол его на берет своего друга точно на полвосьмого.

- Сашка, смотри, не опоздай.

Саша стал было обнимать Женю, но его уж внесла толпа в двери, облапала, нагнула и прижала к заднему окошку, где он с мокрыми глазами помахал Жене ладонью.

Дома Саша не стал переодевать своё карнавальное платье, а только, повязав огромный фартук, сварил картошку и сосиски, после чего зазвонил дверной звонок.

- Здравствуйте, Андрей Андреевич!

Андрей Андреевич перевёл дух: «Хорошо, что мальчик в платье. А то я бы сейчас глупо выглядел со своим букетом.»

- Я тебе цветы принёс, Чунга-Чанга.

- Ой, астры! - Саша держал в деснице семь белых звёзд и вдыхал аромат. Он думал, что надо бы поцеловать гостя, так ведь обычно делают в мультфильмах, когда получают букет. В то же время вместе с ароматом он будто почуял, как ему надлежало себя вести. И, не успев удивиться этому странному чутью, он внезапно склонился перед вчерашним властителем его дум и прикоснулся губами к его руке.

Саша распрямился ужасно красный: он никогда такого ещё не делал и ему было стыдно, он глядел в пол, опустив ресницы.

Андрей же Андреевич был, напротив, озадачен. Он лишь предполагал начать обучение мальчика, собирался изложить тому основы повиновения, как вдруг всё происходит с самого начала так, как следует!

- Хорошо, Чунга-Чанга. Очень хорошо.

Они молча прошли в кухню.

- Садитесь, пожалуйста, Андрей Андреевич, - сказал Саша и налил воду в вазу с цветами. - Картошку с сосисками будете?

- Буду.

Андрей Андреевич сидел, а Саша летал по кухне, накрывая на стол. Платье было настолько подробным, что его можно было рассматривать очень долго с его разнообразными узорами, неожиданными вытачками, нашивками и рюшами.

Андрей Андреевич с интересом ел блюдо за блюдом, которые заполняли стол, а Саша стоял смирно у раковины, боясь шелохнуться.

- Платье какое красивое у тебя сегодня, - сказал гость, сложив металл в пустую тарелку.

...